История Консульства и Империи. Том IV. Книга 1

Посланцы союзнических держав, казалось, желали быстро решить дело, и Флао без промедления огласил доставленные им условия, предложив, во-первых, продолжать военные действия во время переговоров, а во-вторых, включить преамбулу, закреплявшую франкфуртские условия. Его предложения не могли понравиться неприятельским комиссарам, ибо первый пункт лишал перемирие его главной выгоды, а второй сообщал ему значение, противоположное замыслам коалиции. Явно недовольные, все три комиссара отвечали, что не имеют полномочий затрагивать дипломатические вопросы. Приостановление военных действий и объявление временной границы, разделявшей воюющие армии, — такова, говорили они, их единственная задача. Они хотели тотчас уехать, но Флао их удержал, обязав запросить новые инструкции и пообещав, что запросит их сам.

Хотя Наполеон твердо решил не отказываться от природных границ и потому не хотел прерывать хода своих побед, пока не будет уверен во франкфуртских условиях, он всё же был неравнодушен к заключению перемирия, равнозначного предварительному мирному договору, которое могло мгновенно успокоить поднявшееся против него возмущение. Поэтому он отказался от преамбулы и согласился продолжать переговоры, чтобы вернуться к цели обходным путем. Так, к примеру, если при установлении границ, разделявших армии, он добьется того, что союзники оставят ему Антверпен в Нидерландах и Шамбери в Савойе, их уступка станет сильнейшим аргументом для окончательного урегулирования границ. Поэтому Наполеон разрешил Флао продолжать начатые в Люзиньи переговоры без упоминания франкфуртских предложений, но при условии, что неприятельские армии отойдут в Нидерландах за Антверпен, а в Савойе будут держаться вне Шамбери, к которому подошли весьма близко. Если комиссары согласятся на такую демаркационную линию, она станет началом переговоров в пользу природных границ, что было хоть и не равноценно франкфуртским условиям, но стало бы их фактическим признанием.

В соответствии с полученными предписаниями Флао и должен был продолжить переговоры в Люзиньи. Заболевший генерал Лангенау был заменен генералом Дукой. На официальных заседаниях Шувалов, Раух и Дука заявили, что собрались для простой военной конвенции, что всякая договоренность, относящаяся к существу вещей, не в их компетенции, что они получили категорическую инструкцию от таких договоренностей воздерживаться, и потому затребованная преамбула неприемлема.

Поскольку их заявление не вызвало со стороны Флао отказа от заседаний, перешли к обсуждению демаркационной линии. Французский комиссар предложил линию, соответствующую вышеизложенным целям; союзнические комиссары предложили свою, соответствующую политическим видам их дворов. На севере они хотели продвинуться до Лилля, соглашались несколько отступить в Шампани и Бургундии, допуская обсуждение насчет Витри, Шомона и Лангра, но упорно держались за Шамбери и тем самым воспроизводили, по примеру Наполеона, фундаментальные притязания своих дворов. За обсуждением последовало очередное обращение за новыми инструкциями, что должно было продлить переговоры еще на несколько дней.

Можно было и прервать их по этому случаю, ибо становилось уже ясно, что договориться не получится, если только не случится новых и значительных военных событий. Но ни одной из сторон не хотелось немедленно прекращать переговоры, ибо таковые, не прерывая военных действий, никому не вредили, а Шварценберг при этом надеялся, что они, возможно, как-нибудь замедлят операции Наполеона. Наполеон же, хоть и намеревался продолжать борьбу, но чувствовал необходимость скорого мира и не хотел заканчивать переговоры. Он всегда мог завершить их одним своим словом, оставляя же открытыми, располагал ресурсом на крайний случай, имея средство остановить солдат в минуту крайней опасности. Поэтому он разрешил своему комиссару обсуждать с неприятельскими комиссарами очертания демаркационной линии, начинавшейся в Антверпене и заканчивавшейся в Шамбери.

В ту минуту неприятель совершил новые движения, и Наполеон тотчас задумал новые великолепные комбинации. Князь Шварценберг отступил на Шомон, оставив в Бар-сюр-Обе баварцев генерала Вреде и русских князя Витгенштейна, а у Оба — вюртембержцев и австрийский корпус Дьюлаи. В Шомоне расположились русская и прусская гвардии и корпус гренадеров и кирасиров из австрийских резервов. Часть корпуса Коллоредо была направлена через Дижон на Лион для оказания помощи Бубне. Таким образом, силы Шварценберга уменьшились до 90 тысяч солдат.

Блюхер с 48 тысячами человек, которых смог собрать, оставался между Сеной и Обом, между Мери и Арси, с нетерпением ожидая сигнала к сражению, в котором надеялся не только отомстить за свои недавние унижения, но и добыть ключи Парижа.