История Консульства и Империи. Том IV. Книга 1

Однако пылкий прусский штаб не имел достаточной дерзости, чтобы двинуться на Париж с 48 тысячами человек. Тогда прибегли к привычному средству и обратились к императору Александру в убеждении, что увлекут его, польстив. К нему отправили гонцов, чтобы просить о двух вещах: о свободе движений Силезской армии и о значительном ее подкреплении. Подкреплением могли послужить прусский корпус Бюлова и русский корпус Винцингероде, которые приближались через Арденны, оставив в Нидерландах подразделения для блокады крепостей.

Александр выслушал посланцев Блюхера с великим удовлетворением и благосклонностью. После поражений в Нанжи и Монтро прошло несколько дней, и его воображение, оправившись от столь сильных впечатлений, вновь воспламенилось, как только ему показали перспективу вступления в Париж. Александр одобрил предложения Блюхера и созвал совет из членов коалиции для их обсуждения. Совет, на котором присутствовали, помимо трех государей, Меттерних, Нессельроде, Гарденберг, Каслри, Шварценберг и главные генералы коалиции, прошел весьма бурно. Александр критиковал перемирие и выжидательную систему, настаивал на необходимости активно продолжать войну и заявил, что готов

продолжать ее лишь с верным союзником королем Пруссии, если другие союзники его оставят. В ответ император Франц поинтересовался, уж не перестали ли причислять к союзникам, на которых можно положиться, и его. На этом протянули друг другу руки и согласились, что необходимо действовать быстро и мощно, чтобы не давать общему врагу ни малейшей передышки.

Все стороны признали, что перемирие ничему не мешает, поскольку даже не влечет приостановления военных действий, и что всякая договоренность, прямо или косвенно отступавшая от шатийонских предложений, будет отклонена. Тем самым, в положении союзнических держав ничего не менялось. Они остановились, правда, в Шомоне, но из простой предосторожности, чтобы держаться на некотором расстоянии от Наполеона, пока оказались ослабленными в результате отправки в Дижон помощи для графа Бубны. К тому же формирование мощной армии, которая могла действовать на флангах Наполеона, было уместной мерой, и ею не следовало пренебрегать. Предоставление Блюхеру свободы движений и подкрепления, вплоть до удвоения армии, не вызвало возражений ни у кого. Трудность состояла только в том, чтобы забрать у завистливого и подозрительного Бернадотта два корпуса, составлявшие наилучшую часть его сил. По этой причине Александр и другие члены совета, несмотря на желание удовлетворить пылкого Блюхера, всё еще колебались, когда внезапно поднялся лорд Каслри и, действуя подобно Провидению, которое всем располагает, спросил у военных, действительно ли они считают необходимым присоединение корпусов Бюлова и Винцингероде к Силезской армии. Когда те отвечали утвердительно, он заявил, что возьмет на себя сглаживание всех трудностей с принцем Швеции. После его заявления колебаться перестали, и было решено, что Блюхер получит Винцингероде и Бюлова и будет двигаться между Сеной и Марной так, как сочтет нужным для общей выгоды операций. Александр отослал посланцев Блюхера обратно преисполненными великой радости.

Какими же средствами располагал лорд Каслри, чтобы всё устроить одной своей властью? Он обладал полномочиями распределять субсидии, а это была могучая сила в тех обстоятельствах, поскольку Швеция не могла платить своей армии. К тому же, будучи окружена со всех сторон английским флотом, Швеция не могла безнаказанно позволить себе неверный демарш. Наконец, лорд Каслри обладал средством утешить гордость Берна-дотта. В Ганновере Англия набрала и взяла на содержание корпус германцев из различных герцогств, избавленных от ига Франции. Корпус насчитывал 25 тысяч человек и состоял под началом генерала Вальмодена. В Голландии имелось 7-8 тысяч англичан под началом генерала Грэхема. Принц Оранский восстанавливал голландскую армию и уже собрал 11-12 тысяч человек, которым также причиталась доля британских субсидий. Лорду Каслри достаточно было сказать лишь слово, чтобы все эти войска были приписаны к тому или иному военачальнику. И он решил поместить их под командование Бернадотта, который объединил бы тем самым под своим началом, помимо шведов и даже датчан, от которых добились, наконец, повиновения, германцев, англичан и голландцев, включая принца Оранского. Такое командование должно было наделить его видимостью власти короля королей на Севере, удовлетворить и вознаградить за отобранные войска.

Ему сообщили об этих диспозициях и послали корпусам Бюлова и Винцингероде приказ немедленно перейти под командование маршала Блюхера.