История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

18 февраля 1918 г. немецкие войска начали широким фронтом продвигаться на восток, в направлении Нарвы на севере и Киева на юге. Через десять дней к наступлению присоединились австро-венгерские части, наступавшие на юге Украины в направлении Одессы. Дезорганизованные и недисциплинированные воинские подразделения большевиков почти не оказывали сопротивления. Скорость продвижения иллюстрирует тот факт, что немецкие войска вошли в Киев 2 марта, меньше чем за три недели преодолев 500 километров — в том числе используя железные дороги.

Столкнувшись с необыкновенно сильным внешним давлением от Балтики до Черного моря, руководители большевиков в Петрограде поняли, что Россия потеряет еще больше территории, населения и экономических ресурсов, если не вернется за стол переговоров. Ленин говорил, что нужно подписать этот договор, который обеспечит передышку и позволит подготовиться к решительному отпору буржуазии и империалистам[1009]. 3 марта был подписан Брест-Литовский мирный договор, ставший ужасным унижением России, «не знавшим прецедентов в истории». Страна теряла «территорию, по площади равную Австро-Венгрии и Турции, пятьдесят шесть миллионов человек, или 32 % общего населения страны… 73 % производства железа и 89 % добычи угля»[1010]. Такие жесткие условия не остались незамеченными западными союзниками, которые осознали, что война против Германии должна быть выиграна любой ценой.

На Украине Рада вскоре вернула себе власть, но ее авторитет и возможности были только номинальными. После ухода верных большевикам сил многие активисты остались, а вооруженные группы растворились среди гражданского населения больших городов. Экономически разоренная и политически разделенная Украина погрузилась в хаос и анархию. Вскоре стало ясно, что Рада не в состоянии контролировать ту часть страны, которая еще не была занята немцами. То, что началось как ограниченная «экономная» операция, превратилось в широкомасштабную миссию, требующую больших затрат времени и сил и охватывающую огромные территории. Вместо оккупации только западной части Украины, согласно первоначальному плану, немцы теперь продвинулись гораздо дальше, заняв Краков, Донбасс и Ростов-на-Дону. Как отмечал в замечательной работе Питер Лейб, немецкая кампания на Украине «оказалась ящиком Пандоры», причем очень дорогостоящим[1011].

В конце марта 1918 г. в Киеве разместился штаб армейской группы «Эйхгорн-Киев» — названной по фамилии ее главнокомандующего генерал-фельдмаршала Германа фон Эйхгорна. Среди подкреплений, сразу же переброшенных на Украину, были четыре дивизии LII корпуса (Generalkommando zbV Nr. 52), которым командовал генерал от инфантерии Роберт Кош[1012]. Его группа, поддерживавшая оккупационный порядок в Румынии, состояла из 212-й и 217-й пехотных дивизий, 15-й дивизии ландвера и Баварской кавалерийской дивизии[1013]. Как указывается в официальной немецкой истории Первой мировой войны, в середине апреля немецкие войска под командованием Коша вошли в Крым, чтобы захватить морской порт Севастополь и таким образом «завладеть кораблями Черноморского флота»[1014].

Большевики блокировали Перекоп. Они были готовы померяться силами с Кошем, чрезвычайно опытным прусским солдатом[1015]. Из его личных документов за тот период становится понятным, что он видел себя в роли не только военного, но и политика, что проявилось в способах решения самых разных проблем, с которыми он столкнулся на юге Украины и в Крыму. Кошу приходилось не только сражаться с большевиками, но и иметь дело с противоречивыми требованиями немецких колонистов, татар, украинцев и не поддерживавших революцию русских. В то же время он умудрялся ежедневно писать жене, отправляя ей подробные рассказы, зачастую читающиеся так, словно они написаны для публикации в послевоенном путеводителе.

В письме от 17 апреля 1918 г., после довольно пространного описания местного виноградника и рассказа о дегустации бутылки лучшего вина, которое можно сравнить с самыми качественными рейнскими винами, Кош обращается к военной обстановке. Лаконично отметив, что «по слухам, несколько тысяч человек во главе с командующим Черноморским флотом, матросом, должны были подтянуться к Перекопу», он выражал мнение, что «лучше бы они держали оборону и сражались там, а не в Севастополе»[1016]. Вернувшись к той же теме на следующий день, когда началось наступление на Перекоп Баварской кавалерийской дивизии (усиленной пехотным полком 217-й дивизии), Кош выражал надежду «что все здесь пройдет легко и быстро и сопротивление в Севастополе будет не слишком сильным»[1017]. На следующий день, 19-го числа, стало ясно, что оборона Перекопа прорвана, и баварская кавалерия преследует бегущих большевиков.