История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

К концу октября у Петрова почти не осталось транспорта. Поэтому его части были вынуждены пешком пробиваться к Севастополю через горы, укрываясь от немецких самолетов и разведывательных групп, которые уже действовали на окраинах города. Но штаб Петрова и несколько моторизованных артиллерийских частей сумели избежать встречи с противником, двигаясь по окружной дороге через Алушту и Ялту. Пересеченная местность, разбитые дороги и начавшиеся проливные дожди замедляли продвижение немцев — а также арьергарда советских войск. Немецкие подразделения 72-й пехотной дивизии взяли Симферополь 1 ноября, а Ялту — только утром 8-го числа. 2 ноября Петров остановился в Алуште, чтобы встретиться с адмиралом Левченко, главнокомандующим войсками Крыма. Оба понимали, как важно удержать Севастополь. Приказ Левченко был прост: как можно быстрее «вместе с командованием флота создавать надежную оборону» города[1283].

Октябрьский довольно желчно (милосердие явно не входило в число его достоинств) описывает прибытие Петрова в Севастополь 3 ноября — «еще один командующий войсками без войск». «Вошел ко мне в кабинет (так называемый кабинет) и сообщил: „Товарищ командующий флотом, разрешите доложить, я ничего не имею, войск нет, куда мне прикажете отбыть?“ Сел и натурально заплакал. Ну что тут делать?»[1284]. По свидетельству Карпова, который опускает эмоциональную сцену с Октябрьским, Петров по прибытии (вероятно, его сопровождал Моргунов) сразу же оценил обстановку и «отметил мужество, смелость, высокий моральный дух и стойкость моряков, проявленные уже в первых боях». Он «выразил уверенность, что по мере прибытия частей Приморской армии прочность обороны будет наращиваться». Вскоре его назначили руководителем сухопутной обороны Севастополя[1285]. Его отступавшая с боями армия пробилась к городу в течение следующих нескольких дней, 6–10 ноября. Немцы опоздали и не сумели предотвратить подход этого существенного подкрепления. Наибольшую боеспособность сохранила 25-я Чапаевская дивизия, которой раньше командовал Петров; к ней присоединились 95, 157 и 172-я стрелковые дивизии. Вскоре измотанные советские пехотинцы были отосланы в окопы, где на некоторых направлениях уже начались бои, в частности в северном и северо-восточном секторах обороны. Многие подразделения советских войск, сражавшиеся под Одессой и на Ишуне, не получили передышки. Для них начинались самые тяжелые испытания.

4 ноября, еще до подхода армии Петрова, Октябрьский направил телеграмму Сталину и адмиралу Кузнецову, без прикрас описав сложившееся положение:

«Немцы ведут мощное наступление с северо-востока по Бельбекской долине от Дуванкоя. Во многих местах противнику удалось занять первую линию обороны. Севастополь продолжает оборонять только Черноморский флот… После прорыва противником Ишуньских позиций войска Крыма беспорядочно отступили на восток, в направлении Феодосия — Керчь. Есть данные, что часть дивизий Приморской армии пробивается через горы на Ялту, Байдары, к Севастополю пока не подошли. Противник занял Феодосию, Евпаторию, Алушту. Я вынужден бросить на оборону ГБ весь л/с [личный состав] учебного отряда флота, курсантов военно-морского училища БО [береговой обороны], краснофлотцев из отдельных частей, в том числе аэродромные команды»[1286].

В тот же день был образован Севастопольский оборонительный район, что означало признание серьезной угрозы главной базе Черноморского флота. В результате объединялись все военно-морские, сухопутные и воздушные силы, включая части береговой обороны и ПВО, а городские власти подчинялись единому командованию.