История Лестера Колтмена

Лилиан Уолбрук История Лестера Колтмена

История Лестера Колтмена

записанная Лилиан Уолбрук

и переданная духом Лестера Колтмена,

лейтенанта Колдстримской гвардии

(со вступительным словом сэра Артура Конан Дойла)

Российская ассоциация инструментальной транскоммуникации (РАИТ), 2020

Наш сайт: itc.org.ru

Группа в контакте: vk.com/itc_russia

(С) перевод: Ирина Потапова, Артем Михеев.

Введение

 Эти сообщения были получены автоматическим письмом через мисс Лилиан Уолбрук, тетю младшего офицера, о котором идет речь. Они пришли в конце 1922 года, через пять лет после его смерти.

 Лестер Колтмен, офицер, о котором здесь повествуется, похоже, был незаурядной личностью, производившей впечатление на всех, кто его знал. Он вырос в Южной Африке, обучался сначала в школе в Йоханнесбурге, а затем в сельскохозяйственном колледже в Почефструме. Там он получил стипендию, которая позволила ему начать обучение в колледже Эммануила в Кембридже. Когда он находился там, началась война. Он поступил на службу и после нескольких промежуточных этапов оказался в пулеметной роте 2-й гвардейской бригады. Вместе со своим батальоном он участвовал в отчаянном сражении при Камбре в декабре 1917 года и там же встретил славную смерть в возрасте 22 лет.

Природа щедро одарила его – у него было великолепное телосложение, он обладал выдающимся интеллектом и духовной интуицией – качествами, которые действительно редки в этом возрасте. Они не укладывались в обычные рамки и уходили в область неведомого, побуждая его проявлять глубокий, но при этом критический интерес ко всем современным психическим разработкам. Это знание предмета в сочетании с энергичностью его характера выделяет его как личность, способную оказывать нам помощь с другой стороны.

Очень интересно и важно сравнить общий стиль и характер писем Лестера Колтмена во время земной жизни с посланиями, которые приходят сейчас от его имени. Несмотря на свой возраст, он, без сомнения, был очень вдумчивым человеком, со склонностью к ментальному анализу и рассуждениям. Вот, например, описание его кембриджского товарища, взятое из письма к его тете: «Он славный малый и довольно смышлен, однако его способности сродни совершенному заводному механизму, они сочетают в себе компетентность с прилежанием и не допускают воображения, которое делает умных людей такими интересными и открывает больше возможностей для развития их дарований. Он ограничивается обсуждением реальных фактов и отвергает мысль о том, что не является полностью доказанным. Он отказывается от надежды, подсказанной воображением и некоторой долей романтики, которая порой присуща и должна быть присуща науке, что некоторые феномены действительно существуют, и чтобы заставить гору рухнуть, он предпочтет просто взорвать ее динамитом. Ему не хватает романтической стороны логика и ученого».

Вот образец его стиля, взятого из письма, написанного его тете после прибытия во Францию: «Я бродил по полю битвы вокруг лагеря, и все, что я увидел, дало достаточно пищи для все растущего чувства восхищения и презрения, воодушевления и апатии, печали и радости, по сути дела, всех возможных эмоций – однозначных и противоречивых. Однако, каким бы ужасающим и прискорбным ни было это зрелище, в этом ужасе есть свое величие, в переживании – достоинство и сила, очищающая разум и освобождающая его от малейших частиц мелочности. В этих сторонах войны, воплощением которой служат места этих кровавых действий, проявляются одновременно добро и зло, но главным образом зло. При этом в них есть величие и нет ничего мелкого. Это относится, конечно, к самой войне, а не к мотивам кого-либо из ее участников.

Трудно описать увиденное так, чтобы настроить ваше сознание на ту же волну, что и сознание того, кто это лицезреет. Можно описать это так, что слушатель воспримет видимые очертания, но ужас и мрак этих отвратительных сцен вползают в сознание зрителя, и он в страхе и отчаянии пытается укрыться от них, сопротивляясь самым упорным попыткам передать их кому-то другому.

Чтобы передать зрительное ощущение происходящего, лучше описать изначальное состояние этой местности, а затем уже характер разрушения, которому она подверглась.