История лисы-метаморфа

– Хуже, – Чирра покачала головой. – Вначале он запретил мне перекидываться в лису, сказав слугам, что лисица больше не живёт в этом доме. Это как если бы тебе запретили бегать или спать на правом боку. Это же часть меня, я не могу добровольно отказаться от половины себя! А потом Оливер запер меня здесь, сказав, что раз одно покушение на него уже было, то лучше мне лишний раз не высовываться. Хотя это я вообще-то выследила наёмников. Он не верит в меня! Выяснил, как я выходила гулять за территорию особняка в образе лисы под днищем кареты, и теперь я здесь сижу днями и ночами, как пленница. А я мечтаю погулять в образе лисы, вдохнуть легкими ароматы трав с поля, поноситься по лесу, ловя зайца…

– Несправедливо, – мудро отметил Доминик.

– Да, а ещё ему мало всего это унижения и ограничений в свободе, он решил на меня надеть ошейник и выгуливать на балу, словно собаку, – чувство обиды заставляло Чирру выговариваться ребёнку. А горькие слёзы текли по щекам. И пускай она понимала, что Доминик в силу своего возраста не поймёт её, но проговаривая обиды вслух, ей становилось легче.

– Когда я вырасту, то никому не дам тебя в обиду. Даже отцу, – пообещал ей мальчик.

Чирра ещё целый час жаловалась ему на Оливера. После чего Доминик обнял её крепко-прекрепко, как обнимала она его, когда он падал с седла и разбивал себе коленки. Так они и уснули в обнимку в стоге пожелтевшего сена.

Глава 23. Совет старого друга

Оливер сидел в глубоком кресле в гостиной своего старого друга – Джека Джонсона – и пил виски. Он целый день не находил себе покоя, совершенно не мог сосредоточиться на работе в королевской палате. Наплевав на всё, он вышел в обеденный перерыв из здания, где заседала королевская палата, и поехал к единственному человеку, который понимал всю ситуацию и мог бы помочь советом.

– Компресс смачиваться отваром трав и прикладывать три раза в день на лоб. Головные боли пройдут, – давал последние наставления Джек пожилой вдове, провожая её в холле дома.

Наконец дверь за посетительницей закрылась.

– Джек, у тебя здесь просто проходной двор какай-то! – с явным неудовольствием воскликнул граф, болтая янтарную жидкость в стакане.

– Не всё ж тебе только помогать, – улыбнулся Джонсон. – Так с чем ты на этот раз пожаловал? Смотрю, никаких ножевых ран, даже неинтересно как-то, – полушутливо произнёс он, но настороженный взгляд выдавал предельную собранность.

– Чирра, – вздохнул граф.

– А что с ней? – Джек сел в кресло напротив, понимая, что друг настроен поговорить.

– Я её не понимаю! – воскликнул Оливер. – Мне с ней хорошо, она обожает моего сына, я хотел бы сделать её своей женой, но она отказывается. Ещё ни с одной няней Доминик так не ладил, как с Чиррой. Я хочу, чтобы она вошла в нашу семью, но чтобы я ни предлагал, наталкиваюсь на отрицательный ответ. Недавно она пожаловалась, что ей скучно в особняке. Я пригласил лучших портних и выпросил приглашение на зимний бал у короля на вторую персону, а она недовольна. Я её вообще не понимаю! Абсолютно! Мы как будто в разных мирах живём, – Оливера прорвало, и он уже не мог остановиться. – Я вижу её грустный взгляд, с которым она провожает меня на работу. Мы с каждым днём только отдаляемся друг от друга. Она мне дорога, я хочу её порадовать, но не знаю как. Вот вчера заехал к ювелиру за бриллиантовым колье, а Чирра буквально взбесилась на моих глазах и выбежала из спальни, когда я ей его показал… – он махнул рукой, решив не вдаваться в подробности, и глотнул немного виски.

Джек молчал, видя, что другу надо выговориться. Оливер тяжело вздохнул и уже не так экспрессивно, а скорее устало добавил:

– Я её теряю. Я больше всего на свете боюсь, что приду в очередной раз домой, а её там не будет. Она уйдёт от меня.

Джек положил пальцы на нос, массируя переносицу:

– Ещё раз, Оливер. Ты боишься её потерять и потому запер в особняке?

Граф моргнул, не понимая, что обращаются к нему. Потом сообразил и ответил:

– Да, так и есть. У меня большой особняк с прислугой, есть внутренний двор, где можно гулять и дышать свежим воздухом.

Джек помотал головой:

– Оливер, Чирра – метаморф. Её вторая ипостась – лиса. Она всю жизнь прожила в лесу. Ей тяжело быть всё время на территории особняка и никуда из него не выходить. Это тяжело даже людям, а представь, каково ей?

Оливер поставил стакан на подлокотник кресла:

– А куда мне её отпускать? Продукты слуги закупают, на рынок ей ходить незачем. Дани готовит лучше, чем в любой ресторации города. Портних, чтобы пополнить гардероб, я на дом вызвал. А украшения, как оказалось, Чирра не любит. Да и вон, – он мотнул в сторону окна, – сам посуди, какие морозы на улице стоят, и снегом всё завалено. Не до прогулок. Да и я против того, чтобы она в образе лисы гуляла по городу. А если её стража поймает? Гигантская рыжая лиса на фоне белого снега очень заметна! Я же буду постоянно волноваться, сидя в палате, а не работать!