История Марго

– Тем вечером мы просто обменялись парой слов. Мы стали близки много лет спустя.

– Он сидел в первом ряду?

Анук улыбнулась.

– Спросите у него самого.

– Сейчас многим интересно, не повлиял ли он на вашу карьеру, – сказал Давид, меняя тему. – Он и раньше был связан с искусством, а после того, как стал министром культуры, тем более.

– Он поддерживал меня и приходил на спектакли, но никогда не требовал, чтобы ради него я изменила образ жизни. Я не чувствовала необходимости смешивать наши отношения с моим творчеством.

– Вы оба – публичные люди. Как вам удавалось оставаться на виду и сохранять свой союз в секрете?

– У нас обоих было достаточно личного пространства и независимости, чтобы развиваться профессионально. Мне, во всяком случае, это дало больше свободы для продолжения актерской карьеры. А еще это дало мне возможность сблизиться с Марго.

Анук повернулась ко мне и погладила мою коленку. Ее глаза затуманились. Моя мать играла роль.

– У нас с Марго уникальная связь, – продолжала она. – Мы всегда жили с ней вдвоем.

– У вас не было других партнеров? – спросил Давид.

– Нет.

– Вы не против, если мы вернемся к теме карьеры? – спросила Брижит. – Мне любопытно, как скажется раскрытие тайны на вашей работе. У вас всегда очень личные спектакли. Вы по-прежнему будете молчать о ваших отношениях?

– Я скажу другими словами то, что уже говорила, – ответила Анук. – Все это время он был частью моего творчества. Похоже, люди не так догадливы, как сами считают.

Анук помолчала. Казалось, она обдумывает, что сказать дальше.

– Впрочем, ваш вопрос как будто подразумевает, что мы все еще состоим в отношениях.

У меня по коже побежали мурашки. Мне и в голову не приходило, что они больше не вместе. Бывало, он отсутствовал подолгу и не приходил месяц-другой, но потом всегда возвращался.

– Так значит, вы подтверждаете, что расстались с ним? – сказала Брижит.

– Да. – Анук выдержала ее взгляд.

Я резко поднялась с дивана, чувствуя, как воздух встает комом в горле.

– Пойду выпью воды, – сказала я. – Вам принести?

Брижит и Давид расплывались у меня перед глазами. Они оба покачали головой: нет, спасибо. Я вышла из гостиной на негнущихся ногах, втянув голову в напряженные плечи. По лицу разливался жар. Я закрыла за собой кухонную дверь и прислонилась к стене, ощущая тяжесть в груди. Кое-как вытерла глаза и налила в стакан воды.

На кухне было темно, сюда проникал только свет от соседских окон. Я плеснула воды в лицо, вытерлась полотенцем для посуды, от которого пахло луком, вышла в неосвещенный коридор и нос к носу столкнулась с Брижит. Она искала туалет.

– Сюда? – спросила она, указывая в глубину коридора.

– Да, – сказала я. – И налево.

Она помедлила, словно хотела что-то добавить, и я ждала, завороженная мягким сиянием ее кожи.

– Извини, если мы перешли черту, – сказала она.

Я мило улыбнулась.

– Ничего такого, о чем бы нас не спрашивали раньше.

– Я помню, каково это в твоем возрасте, но, знаешь, ты не обязана всегда скрывать боль.

Брижит говорила ласково, но я почувствовала в ее словах подспудную резкость, словно она то ли узнала в этом описании себя, то ли осуждала меня. Я пропустила ее замечание мимо ушей. Я никогда не понимала, что отвечать, когда взрослые говорили о том, что я знаю и чего не знаю в свои годы. Что я могу с этим поделать? Мне столько лет, сколько есть.

– Вы напишете хороший материал, – сказала я. – Не похожий на все остальные.

– Я – нет. Это Давид будет писать.

Я удивилась. Я думала, что они собираются работать над статьей вместе, раз уж он взял ее с собой. Я спросила, будет ли она ему помогать.

– Да, с интервью.

– А еще что вы делаете?

– Вообще? – Она подняла брови. – По утрам варю кофе. Занимаюсь стиркой. Иногда пишу.

Я ощущала все меньше неловкости рядом с ней и даже отважилась пошутить.

– Где Давид вас вообще откопал? – сказала я. – Вы как будто из пятидесятых.

– Пережиток прошлого, да? – Она негромко рассмеялась.

Глаза привыкли к полумраку коридора. Рассмотрев ее внимательней, я поняла, что она моложе, чем мне показалось вначале.

– Мне хотелось бы почитать ваши тексты, – сказала я.

– Ой, да тебе будет скучно.

– Я так не думаю. – Эти слова внезапно придали мне уверенности, и я расправила плечи, приподнявшись на носках.

Она поправила воротник рубашки, и я заметила блеск пластиковой петли. Это была бирка, которую она забыла срезать.

– У вас здесь что-то прицеплено, – сказала я и, стараясь не касаться ее кожи, разорвала петлю и протянула ей бирку. – Лучше стирать новые вещи, перед тем как надеть их. Чтобы смыть химикаты.

Она улыбнулась, сжимая бирку в пальцах.

– Спасибо за мудрый совет, Марго. В следующий раз так и сделаю.