История марксизма-ленинизма. Книга вторая (70 – 90-е годы XIX века)

Органическое строение капитала в земледелии ниже, чем в промышленности, и, следовательно, капитал, вложенный в землю, создает бóльшую прибавочную стоимость, чем равновеликий ему капитал в промышленности. Если бы существовало свободное приложение капитала к земле, вся созданная в сельском хозяйстве прибавочная стоимость участвовала бы в процессе распределения всей совокупной прибавочной стоимости между капиталистами. Но частная земельная собственность, говорит Маркс, выступает как граница для капитала, исключает свободный перелив капитала из других отраслей хозяйства в земледелие. В связи с этим сельскохозяйственный продукт продается не по общественным ценам производства, а по стоимости. Разница между стоимостью сельскохозяйственного продукта и общественной ценой производства и составляет источник абсолютной ренты, присваиваемой наряду с дифференциальной (если речь идет о лучших и средних землях) земельными собственниками. Собственники же наихудших участков земли получают за их использование только абсолютную ренту.

Величина абсолютной ренты зависит от относительного развития земледелия по сравнению с промышленностью, находится в обратном отношении к техническому прогрессу в земледелии. Причиной абсолютной ренты, а стало быть, и дороговизны является монополия частной собственности на землю.

Как и при рассмотрении дифференциальной ренты, Маркс подчеркивал реакционную роль частной земельной собственности и паразитизм класса земельных собственников.

Маркс дал анализ докапиталистических форм ренты. Отработочную, продуктовую и денежную ренту он трактовал как специфическую экономическую форму, в которой выражаются отношения господства и порабощения на различных этапах развития феодализма и зарождения в его недрах буржуазных отношений. Маркс раскрыл принципиальное отличие докапиталистической ренты от ренты при капитализме.

В последнем, седьмом отделе Маркс завершает анализ капитализма как системы буржуазных производственных отношений, он подытоживает здесь данное в третьем томе научное рассмотрение паразитических доходов буржуазных и крупных земельных собственников, источником которых является прибавочная стоимость, полученная в результате эксплуатации рабочего класса.

Опираясь на проведенный анализ природы прибыли, процента, ренты, Маркс дает аргументированную критику так называемой «триединой формулы» Сэя. Сэй и его последователи выводили нетрудовые доходы – прибыль и ренту – соответственно из капитала и земли. Раскрывая участие средств производства, земли и труда в создании товара, стоимости и прибавочной стоимости, Маркс еще раз подчеркнул паразитический характер доходов капиталистов и земельных собственников.

Разъясняя свое понимание капитала, Маркс писал, что «капитал – это не вещь, а определенное, общественное, принадлежащее определенной исторической формации общества производственное отношение, которое представлено в вещи и придает этой вещи специфический общественный характер»[1365]. Капитал не создает ни стоимости, ни прибавочной стоимости. Овеществленный в средствах производства он противостоит рабочему классу как эксплуатирующая, угнетающая его сила.

Критикуя «триединую формулу» Сэя, Маркс дал оценку в целом вульгарной политической экономии как ненаучной, ибо она «в действительности не делает ничего иного, как только доктринерски истолковывает, систематизирует и оправдывает представления агентов буржуазного производства, захваченных отношениями этого производства»[1366].

В заключительном отделе третьего тома содержится обобщенная характеристика капитализма как исторически сложившейся системы производственных отношений, в основе которых лежит эксплуатация труда капиталом. В связи с этим Маркс указывал, что процесс капиталистического воспроизводства есть воспроизводство специфических производственных отношений – антагонистических отношений труда и капитала.

Характеризуя то общее и обязательное, что свойственно всем способам производства, независимо от их специфического характера, процессу производства и воспроизводства материальных условий существования человеческой жизни вообще, Маркс отмечал, что прибавочный труд вообще, как труд сверх меры данных потребностей всегда должен существовать. Однако те специфические производственные отношения, в условиях которых осуществляется этот прибавочный труд, делают его специфической категорией для каждой общественно-экономической формации.

Прибавочный продукт свойственен всем формациям. «Но при капиталистической, как и при рабовладельческой системе и т.д., – замечает Маркс, – он имеет только антагонистическую форму и дополняется полной праздностью известной части общества»[1367].