История Мексиканской революции. Том 3. Время радикальных реформ 1928-1940 гг.

О популярности СССР в Мексике говорит, например, такой интересный факт. 6 октября 1933 года в городе Агуаскальентес состоялся праздничный митинг по случаю того, что один из местных рабочих дал своему сыну имя Ленин⁸³. Рабочие и крестьяне Мексики все настойчивее требовали в стране установления социализма, хотя и не всегда представляли себе, что это такое. Но социализм был в СССР, а успехи этого государства были налицо.

Кальес прекрасно понимал, что через некоторое время люди поймут, что социализм означает не что иное, как ликвидацию частной собственности на средства производства. Но это решительно не вписывалось в мировоззрение «верховного вождя», а тем более удачливого бизнесмена Абелярдо Родригеса. В этих условиях сам Кальес решил возглавить движение страны к социализму, но только в одной сфере - в образовании (он понимал, что для

церкви слово «социализм» - то же самое, что красная тряпка для быка). Кальисты утверждали, что сначала социализм должен победить в головах людей, которые после этого и перестроят жизнь на социалистических началах. А для этого, в свою очередь, надо коренным образом преобразовать всю систему образования, сделав его «социалистическим». Экономические же реформы следует отложить до победы социалистического мировоззрения в стране.

Чтобы посильнее задеть церковь и сплотить полевевшее общественное мнение, Кальес доверил реформу образования Нарсисо Бассольсу - первому мексиканцу-марксисту, занявшему министерский пост.

Бассольс родился в 1897 году в штате Мехико в семье адвоката и был племянником видного мексиканского политического деятеля, ярого борца с религией Лердо. Получив юридическое образование, Бассольс выбрал профессию отца и вскоре стал довольно популярным адвокатом. Он преподавал в родном университете, а в 1925 году стал советником Департамента здравоохранения. Бассольс считался в стране не только видным юристом, но и одним из первых национальных экономистов (тогда в Мексике официально такой специальности не существовало). Поэтому сам президент Кальес доверил молодому юристу в 1927 году редактуру закона, регламентирующего статью 27 Конституции. Эта же статья регламентировала аграрную реформу, и закон Бассольса ее развивал. Например, согласно этому закону были ограничены права латифундистов на судебное обжалование конфискаций земли (что при неповоротливой мексиканской судебной системе могло затянуть сам процесс распределения земли на годы).

Бассольс был так польщен доверием президента, что превратился в преданного кальиста, хотя и имел совсем другие взгляды, чем Кальес.

В феврале 1929 года Басольс был назначен директором юридического факультета Университета Мехико, в рамках которого создал секцию аграрного права и экономических наук. Так в Мексике стали готовить собственных экономистов. Решение Бассольса ввести для студентов экзамены для проверки их знаний вызвало в университете уже упоминавшиеся выше сильнейшие протесты, и Бассольс, не желая отказываться от принятого им решения, ушел в отставку.

21 октября 1931 года Бассольс был назначен министром образования и сохранил этот пост при президенте Родригесе.

Уже в первом своем отчете перед Конгрессом в 1932 году министр подчеркнул, что школа была и останется светской, но ее надо наполнить более позитивным материалом, особенно в сфере общественных наук. Например, в школе можно было бы изучать социалистическую доктрину устройства общества, которая предполагает более справедливое распределение национального богатства среди населения. Это не означает, что школа потеряет светский характер, а поэтому для создания социалистической школы не нужно даже реформировать Конституцию. Подражая Ленину, Бассольс вывел собственную формулу: «Школа = лаицизм + социализм»²⁵⁴.

Естественно, церковь встретила в штыки само упоминание о «социалистической» школе. Тем более что Бассольс вне всякой связи с социализмом начал реформировать уже существующую систему образования. В сельских школах планировалось сделать больший упор на естественные науки и на профессиональное обучение, чтобы подготовить учеников к самостоятельной профессиональной жизни. Ничего социалистического в этом проекте не содержалось, и церкви было сложно протестовать против столь очевидной и давно назревшей меры.

Однако клерикалы придрались, и весьма успешно, к другому нововведению Бассольса. Министр распорядился ввести в старших классах основы, сексуального образования, чтобы подготовить юношей и девушек к будущей супружеской жизни. Уже само слово «секс» разъярило церковь, которая активно заговорила об окончательном превращении государственных школ в гнезда разврата. Правда, об этом церковь твердила и в 20-е годы, когда никакого сексуального образования в мексиканских школах не было и в помине. Под влиянием церкви родители стали отказываться отдавать своих детей, особенно дочерей в школы.

Церкви удалось добиться того, что для большого количества мексиканцев, особенно женщин понятие «социалистическая школа» стало ассоциироваться с сексом и грехом.