История мировой культуры

3. Наука – средство покорения природы и, стало быть, в конечном счете (через глобальный экологический кризис) и человека. Наука восторжествовала, но корень зла заключается в том, что она переняла в своем стремлении к власти над природой методы, которые применяла религия для обеспечения власти над человеком. Экспериментальное исследование природы Бэкон назвал тем же словом «инквизиция», что означает «расследование», «пытка» (сравните русское «естествоиспытатель»). Тем самым наука создала предпосылки своего торжества и последующей гибели. Жертвой науки оказалась природа. Как писал Гегель, «познать – значит разрушить». Как только наука перестала быть жертвой, а стала приносить в жертву себе другое (исследуемый мир), началась ее подмена. Борьба с природой, которой способствовала наука, привела к экологическому кризису. Еще раз подтвердилась истина, что насилие ведет к поражению, а жертва – к победе. 4. Научно-технический прогресс не есть непременно прогресс общества, а может вести и к его регрессу, облегчая жизнь, но увеличивая зависимость человека от техники и социума и грозя контролем за его поведением. Наука достигла многого в материальном отношении, но она же привела и к таким опасностям, которых раньше быть не могло и которые начинают осуществляться (Чернобыль). Наука давала больше богатым, приведя к дальнейшему расслоению людей, что не могло не способствовать возникновению идеологий, выражающих интересы определенных общественных классов. Сейчас повторяют вслед за Ясперсом, что наука – частное познание. Но когда она духовно господствовала, она претендовала на абсолютную истину, которая должна была сложиться из относительных. Так было с любой главенствующей отраслью культуры. Как только она отказывалась от претензий, она сходила с духовного пьедестала. Время господства, данное отрасли культуры, – от жертвы до отказа от претензий на абсолютную истину. Действительно, кто будет жертвовать собой за относительную истину. Бруно стремился к абсолютному знанию, от чего последующие ученые отказались.

Рост могущества науки сопровождался подменой ее целей, которыми уже не были абсолютное познание и превращение в божество. А направления, в которых такие цели ставились, уходили на периферию и третировались самой наукой. Задачи мельчали, а практические результаты росли вплоть до подчинения науки идеологии. О подмене в науке Шпенглер писал так: «И если сегодня ученый перестал быть чужд миру и наука, зачастую с весьма значительным пониманием, встает на службу технике и зарабатыванию денег, так это знак того, что чистый тип находится на спаде, значит, великая эпоха восторгов по поводу рассудка, живым выражением которого он являлся, принадлежит прошлому» (Шпенглер О. Закат Европы. Т. 2. М., 1998. С. 363).

Трагедия науки в том, что она слишком тесно связала себя с миром материальной жизни человека. Это сделало ее положения более адекватными обыденной действительности, но привязало ее к миру и в конце концов отдало во власть идеологии, которая жестоко расправилась с ней. Столкновение науки с идеологией – это столкновение Вавилова с НКВД, Оппенгеймера с ФБР. В XX в. в этой борьбе побеждает идеология. Две идеологические цивилизации – СССР и США‑делают науку своей служанкой. Можно сказать, что по заданию идеологии наука привела человечество к экокризису, хотя она могла развиваться иным, более щадящим природу путем. Истоки ее недостатков, коренящиеся в ней самой, – чрезмерный аналитизм, экспериментальная инквизиция – многократно усилены идеологией. Особенно жестко воздействовала на науку коммунистическая идеология, вплоть до запрещения генетики и кибернетики.

То, что наука уступила лидирующее место идеологии, можно аргументировать многими фактами. Современная наука по большей части работает на войну, т. е. на идеологию, которая заказывает науке разработку новейших видов оружия. Сегодня в мире, по данным ООН, в военной сфере заняты более 25 % от общего числа научных работников и на нее приходится 40 % всех расходов на научные исследования и опытно-конструкторские разработки. Очевидно, что это положение определяется не внутренними потребностями науки, а давлением на нее стоящей у власти идеологии.

Из-за этого наука прогрессирует и одновременно разлагается. В момент наибольшей видимой мощи науки, когда появилась НТР, стало ясно поражение науки, поскольку даже само возникновение термина НТР связано с созданием атомной бомбы, изобретенной по заданию идеологии. Главный цивилизационный результат науки – выход в космос – побочный продукт санкционированной идеологией работы науки над созданием ракетного оружия.