История Мировых Дорог

Тем временем британская промышленность страдала от недостатка международной конкурентоспособности и отсутствия инвестиций в ряд товаров, от машиностроения и химикатов до автомобилестроения. Новые экономики Германии и США инвестировали в открытия, современное оборудование и активно сосредоточили свои усилия на производственных и управленческих процессах; в то время как Британия стремилась управлять своей старой промышленностью и торговлей по всей своей империи.

С семнадцатого века в Британии сформировался штат профессионалов для управления империей. Статус, награды и культура – все это в той или иной форме повышалось в административной карьере. Британцы стремились работать в юриспруденции, городской или государственной службе – и не обязательно в промышленности. Те, кто выбрал промышленную карьеру, руководили старым заводом, в то время как наши конкуренты, появившиеся позже в игре, имели более новые объекты.

Кейн и Хопкинс описывают, как «джентльменские капиталисты» были элитой, которая контролировала механизм центрального правительства и экономическую политику. Провинциальная промышленность была «неспособна влиять на имперскую политику», а интересы провинциального производства были «не в русле политического мейнстрима». Кили отмечает, что британским капитализмом двигала потребность в коммерческих сделках, а не потребности промышленного капитализма. Другими словами, торговля и заключение сделок (на основе использования существующих активов) были предпочтительнее новых капиталовложений. Великобритания позволила своим невозвратным издержкам повлиять на будущие инвестиционные решения, и как только Европа догнала их, Британия больше не могла конкурировать.

Также была проблема с каналами сбыта. Уилсон отмечает, что, хотя непрямой метод продаж за границу (т. е. использование местных торговцев) был привлекательным для «жадных до денег промышленников», он имел «опасную тенденцию отдавать жизненно важную функцию маркетинга субподрядам, снижая способность отдельных фирм выявлять и выполнять требования клиентов». Потребности промышленности в модернизации производства и методов управления (например, маркетинга) никогда не удовлетворялись должным образом. Уилсон заключает, что склонность к относительно безрисковым зарубежным инвестициям потенциально могла повлиять на приток денег в отечественный бизнес. Американские и немецкие предприятия быстрее переняли профессиональное управление, которое взяло на себя ответственность как за стратегические инвестиционные решения, так и за операционные вопросы. Доминирование американских корпораций в быстрорастущих секторах стало прямым следствием стратегий и структур, принятых с 1880-х годов на их внутреннем рынке.

К 1900 году у большинства иностранных конкурентов были тарифы, и Британия обнаружила, что доступ к иностранным рынкам свободной торговли становится все труднее. Как следствие, Британия больше сосредоточилась на своих «мягких» колониальных рынках Канады, Австралии и Индии, но на все эти рынки переезжали иностранцы.

Тучи экономических и геополитических перемен сгущались. Дарвин отмечает, что судьба мир-системы, в которую была встроена Британская империя, в значительной степени определялась геополитическими силами, над которыми у британцев было мало контроля. Сначала он создал «отверстия, а затем закрыл свободы, которыми британцы воспользовались с поразительным успехом». Кроме того, отсутствие инвестиций в новые отрасли промышленности сделало британцев слишком зависимыми от сравнительно простой и трудоемкой технологии текстильного производства, а также они слишком зависели от угля как экспорта и топлива. Империя также начала демонстрировать признаки фрагментации (к 1912 году официально обсуждалось ирландское самоуправление), и Великобритания приближалась к войне с Германией.

Межвоенный (1918-1939)

Первая мировая война сильно подорвала богатство Британии. Зарубежные инвестиции были проданы для оплаты военных займов, а доходы от судоходства значительно сократились. Война настолько подорвала британские финансы, что экономист Джон Мейнард Кейнс заметил, что «к 1919/20 году мы лишимся притязаний, которые мы застолбили в новом мире, и страна будет заложена Америке». Непосредственно после войны также опасались заражения русской революцией 1917 года. Забастовки 70 000 рабочих в Глазго и бунты 25 000 «красных клайдесайдеров» в 1919 году сделали это слишком очевидным. Великобритания избежала революции во многом благодаря патриотическим настроениям, программе социальных изменений, представленной Ллойд Джорджем, и успеху на выборах в 1924 году первого премьер-министра Великобритании от лейбористской партии; Рамзи Макдональд.