История Млечного пути

Спал и Виктор Карнеги. И как он не просил, не выводить его из сна в соте вообще за весь этот перелет, компьютер, Маер и женщина-фельдшер, которая служила на борту СИД, еще под началом Александра Колла, были неумолимы, определив ему так же определенное количество пробуждений. Но это было ничто по сравнению с тем, что эта же система, решила, что Корина Ройа, который на момент вылета, еще даже не начал разговаривать и только периодически дергал конечностями и головой, будить она будет, едва ли не в два раза чаще.

Вахту передавали друг другу командир Маер и второй пилот, с которым, по причине того, что бодрствовали они по очереди, а до последнего намеченного дня отлета, никогда не встречались, пообщаться, кроме как по службе, им не удавалось.

Когда спустя две недели и четыре дня полета, во время своей вахты Грек Маер, услышал звуковое оповещение о том, что одна из сот, согласно графику, должна будет произвести вывод из гибернации одного из членов экипажа. Посмотрев на нее, он почесал бородку.

Это была сота Корина Ройа, и это был его второй вывод из гибернации. Первый происходил не в его вахту и второй пилот доложил ему, что в сознание он тогда не приходил.

Маер поднялся, потянул спину и направился в лобби.

Тогда произошел их первый за три с лишним года, разговор. Еще совсем слабый, он, на голове и лице, у которого за время сна в соте, так и не появились волосы, в медицинском балахоне на голое тело, сидел сверху на крышке соты, свесив ноги и, поддерживал равновесие, упираясь в нее руками. Равновесие периодически терялось и ему приходилось перемещать вес тела поочередно с одной руки на другую.

Некоторое время, они просто безмолвно сидели и смотрели друг на друга. Никто не решался первым сказать ни единого слова. По крайней мере, не решался первым начать разговор Грек Маер.

‒ Я рад Вас видеть, командир. ‒ Наконец Корин заговорил и голос его был хриплым и тихим, а слова тянулись и, казалось, что давались ему с огромным трудом. — Точнее слышать и ощущать присутствие.

‒ Я тоже рад, Корин. ‒ Видеть его прямо перед собой, живым и в ясном уме, само по себе уже вызывало смесь чувств, после всего того, что пришлось преодолеть по пути к его спасению. — Зрение так и не восстановилось?

Грек слегка улыбнулся, пытаясь в обращенных на него глазах парня, пустых, неестественных и холодных, понять заранее, чего ждать, ненависти за то, что пришлось оставить умирать его на ледяной планете, или благодарности за спасение.

− Начал видеть свет, силуэты и контуры. — Он отвернулся и стал смотреть, не моргая в пол. ‒ Я Вас ни в чем не виню, командир. ‒ Словно прочитав мысли Маера, вдруг тихо произнес он. ‒ Ни в чем не виню.

‒ Я… ‒ Маер опешил.

‒ Вас же это беспокоит?

‒ Я, наверное, все-таки в глубине души, чувствовал, что ты жив. ‒ По телу пробежал холодок от осознания того, что Корин изменился, не только телесно, перед ним сидел совершенно другой человек.

‒ Я знаю. Вы проделали трудный и очень долгий путь, хотя могли бы поступить иначе. ‒ Он снова поменял вес тела на другую руку.

‒ Я могу уменьшить активность полимагнитного ядра, если хочешь. ‒ Маеру показалось, что Корину тяжело снова чувствовать вес своего тела.

‒ Нет, не нужно. ‒ Он покачал головой.

‒ У меня так много вопросов… ‒ Грек вздохнул.

‒ Например, почему я жив? ‒ Корин изобразил улыбку на бледном лице.

‒ И это тоже.

‒ Этот вопрос будут задавать многие.

‒ Откуда ты знаешь?

‒ О! Разве меня смогут оставить в покое? Теперь, когда я снова тут.

‒ Мне обещали…

‒ Вы все еще верите в обещания? ‒ Корин поморщился и Маер посмотрел в пол, осознавая, насколько он прав.

Дар Квиний, отдал ему СИД. Подарил судно, стоимость которого равна месячному бюджету целого района Неополиса так, словно угостил конфетой. А ведь уговор этого подарка в себя не включал. Уговором было то, что он должен не впутывая секретариат, сорвать планы Колониальной Федерации по доставке на орбиту Земли того, что может сыграть решающую роль в их противостоянии и повернуть исход этой холодной войны в сторону Торри. Попутно раскрыть глобальный заговор, а именно в этом Маер убедил Дариуса Квиния, сидя под арестом в одном из линейных пунктов общественного правопорядка на орбитальной станции Порт. Как награда — он будет полностью реабилитирован в своих правах, ему вернут лицензию пилота, а тело Корина Ройа сможет беспрепятственно вернуться к семье. Но кто мог подумать, что Корин Ройа, жив! А значит, субстанция, в которой он провел все эти годы не просто какая-то там инопланетная вода, жидкость… она может если не делать людей бессмертными, то воскрешать их из мертвых, а может и на большее способна, кто знает.

Власть имущие представители человеческого рода, просто так подарков не делают.

‒ Прежде всего, я хочу, чтобы Вы знали, ‒ Корин продолжал говорить, ‒ все это время я жил. Я жил полноценную и счастливую жизнь. ‒ Он видел, что Маер смотрит на него с недоумением и непониманием. ‒ У меня была жена, двое детей, ферма, доставшаяся от отца и много, очень много всего в той жизни.