История моих бедствий

Гиацинт явил нам много дурного, но он не совершил его не потому, что не хотел, но потому, что не мог. И мы равнодушно перенесли это, хотя он не пощадил ни личности владыки папы, ни курии в этой курии. Остальное, что видел и слышал мой, а скорее ваш Николай, он лучше передаст вам устно.

Рескрипт папы Иннокентия II относительно Петра Абеляра [353]

Иннокентий, епископ, раб рабов божьих, достопочтенным братьям архиепископам – Генриху Сансскому, Самсону Реймсскому и их суффраганам, а также возлюбленнейшему во Христе сыну Бернару, аббату Клервоскому, – привет и апостольское благословение.

1. Согласно апостольскому свидетельству признается как единый господь, так и единая вера, на коей, как на незыблемом фундаменте, который никто не может сменить на иной, основана непоколебимая твердость католической церкви. Вот почему блаженный Петр, глава апостолов, за выдающееся свое исповедание этой веры удостоился услышать господа и спасителя нашего, говорившего: «Ты есть Петр, и на камне сем воздвигну я церковь мою»[354], и явно подразумевавшего под словом «камень» – твердость веры и прочность католического единства. Это, конечно, и есть нешвенное одеяние искупителя нашего, одеяние, относительно которого метала жребий стража, но разделить которое никоим образом не могла[355]. Против этой веры роптали племена вначале, против нее тщетно замышляли народы, выступали земные цари и князья собирались воедино. Но апостолы, пастыри стада господня, и апостольские мужи, их преемники, воспламененные ревностным пылом любви к справедливости, не поколебались выступить на защиту веры и насадили ее в сердцах других, проливая кровь собственную. А когда истощилась ярость гонителей, успокоил владыка ветры, и в церкви настало великое спокойствие.

2. Однако, поскольку враг рода человеческого бродит вокруг, ища кого бы пожрать, он ввел тайком [в церковь] коварную ложь еретиков для сокрушения чистой веры. Но пастыри, мужи церкви, восстали с твердостью против них и предали извращенные догматы вместе с создателем их – осуждению. Так на великом Никейском соборе[356] был осужден еретик Арий. Константинопольский собор в соответствующем решении осудил еретика Мани[357]. Столь же заслуженно было осуждено на Эфесском соборе[358] заблуждение Нестория. Ту же самую несторианскую ересь, а также евтихианскую вместе с Диоскуром и его единомышленниками сокрушил справедливейшим осуждением Халкидонский собор[359]. Кроме этого, Маркиан[360], хотя и мирянин, однако же наихристианнейший император, воспламененный любовью к католической вере, высказался против тех, которые стараются осквернить священные тайны, говоря, между прочим, в письме к предшественнику нашему, святейшему папе Иоанну[361], следующее: «Да не пытается в дальнейшем никто, ни клирик, ни человек военного или какого-либо иного звания, рассуждать всенародно относительно христианской веры. Ибо нанесет оскорбление приговору достопочтеннейшего собора всякий, кто попытается вновь рассмотреть и опять обсудить то, что было уже раз обсуждено и установлено как правильное. И преступающие этот закон понесут наказание как святотатцы. Итак, если клирик осмелится рассуждать о религии всенародно, он будет изгнан из сообщества клириков».

3. Мы же скорбим потому, что в последнее время (когда наступают опасные дни), как это стало известно нам из письма вашего и из присланного нам вашим братством перечня заблуждений[362], из-за пагубного учения Петра Абеляра и вышеназванных лиц начинают распространяться ереси и прочие извращенные и противостоящие католической вере догматы.

Однако больше всего нас утешает при этом (за что мы и воздаем благодарность всемогущему богу) то, что бог взрастил в странах ваших на месте отцов таких сыновей и возжелал, чтобы во времена нашего апостольства в церкви его были столь превосходные пастыри, усердно противодействующие наветам нового еретика и стремящиеся передать непорочной и чистой деву-невесту единственному мужу Христу.

Итак, хотя мы считаем себя недостойными восседать на престоле блаженного Петра, коему господом было сказано: «И ты, некогда обращенный, утверди братьев твоих», однако, посоветовавшись с братьями нашими кардиналами я епископами и опираясь на авторитет священных канонов, мы осудили переданные нам, по вашему решению, главы и все превратные догматы этого Петра вместе с их автором. И мы присудили его как еретика к вечному молчанию. И мы считаем, что все последователи и защитники его заблуждений должны быть удалены из сообщества верующих и связаны узами отлучения.

Дано в Латеране[363], 16 июля.

Послание папы Иннокентия II Самсону, архиепископу Реймсскому, Генриху, архиепископу Сансскому, и Бернару, аббату Клереоскому, относительно Петра Абеляра [364]