История наследия

Может быть, если бы Аманда, Джесс и их парни не толпились за дверью, ловя каждое наше горячее слово, я бы напомнила ему именно о том, что он уже знал.

Если он уже знал.

Неужели он действительно не имел ни малейшего представления?

Что ж, я запомнила каждое слово. Женщины помнили высказывания, которыми мужчины их презирали.

Она больше не девственница.

Я съежилась.

Прошли годы, а я все еще чувствовала себя грязной. Даже Аманда и Джессика не знали причины, по которой я порвала с Харрисоном. Я просто не смогла заставить себя повторить это. Скрывать слезы от моих друзей было достаточно сложно.

Я была влюблена в Харрисона.

А он просто убивал время с местной девственницей, оттягивая выпускной год, пока не сможет поступить в колледж.

Харрисон должен был знать, почему я порвала с ним. Если я помнила, он тоже должен был. Этот мужчина был столь же раздражающе умен, сколь и великолепен.

Я вздохнула, в сотый раз поворачиваясь в постели, переворачиваясь на живот и обнимая подушку. Который час? На прикроватной тумбочке не было часов, но с каждым ударом сердца полночь приближалась.

Тогда я застряну с Харрисоном.

— Уф.

Эта кровать была недостаточно большой для нас обоих.

Может быть, мне стоит просто поспать на полу. Я могла бы просто свернуться калачиком у костра, словно я в походе.

За исключением того, что это означало бы доставить Харрисону удовольствие от победы. Моя гордость не позволила бы этого. Джентльмен предоставил бы мне кровать в мое распоряжение, но я давным-давно поняла, что, несмотря на то, что он пускал пыль в глаза всем остальным, Харрисон не был джентльменом.

— Кристофер, прекрати!

Аманда истерически смеялась из гостиной. Теперь это было больше похоже на хихиканье, потому что она, вероятно, была пьяна.

— Что? Я ничего не делаю, — Кристофер посмеялся. — Я просто пытаюсь пообниматься.

— Идите в комнату, — Джессика хихикнула. — Вообще-то, я собираюсь последовать своему собственному совету. Мэттью?

— Это мой шанс. Спокойной ночи, ребята.

Их шаги застучали по полу, как будто они оба бежали в свою спальню. Хлопнула дверь. Затем из-за нашей общей стены донеслось хихиканье.

Отлично. Мои друзья собираются заняться сексом, а я буду это слушать.

Я схватила подушку рядом со своей, подушку Харрисона, и натянула её себе на голову.

— Почему я здесь?

У подушки не было ответа.

Почему я была здесь? Я не хотела кататься на беговых лыжах. И уж точно не завтра. Я уже была вымотана, а пробыла здесь всего несколько часов. Скоро начнутся занятия в университете, и мне нужно набраться сил к последнему семестру.

Из-за двери послышались еще шаги, вероятно, Аманда и Кристофер скрылись в своей комнате.

Я просыпалась каждый день в пять утра. Именно поэтому я смогла договориться с Харрисоном о том, чтобы побыть здесь несколько часов в одиночестве. Мои биологические часы были точными.

Если я проснусь завтра раньше всех, я смогу просто… ускользнуть. Оставить записку. Аманда и Джессика разозлятся, но мне всё равно. Они пригласили Харрисона, прекрасно зная, что он враг номер один. Да, он дружил с Мэттью и Кристофером, но все же.

Они должны были встать на мою сторону. Или вообще не приглашать меня.

Дверь со скрипом отворилась.

Я замерла, мое сердце подскочило к горлу.

Он сделал один шаг в комнату. Затем другой. Мое тело напряглось, почувствовав его близость к кровати. Потом у меня с головы сорвали подушку.

— Эй!

Я села.

— Она моя, — проворчал он, поворачиваясь к двери.

На краткий, блаженный миг я подумала, что он выйдет из комнаты. Что он возьмет свою подушку и оставит меня в покое.

Но нет.

Он включил свет.

— Я тебе не мешаю? — я прищурилась, пока мои глаза привыкали к свету, и сердито посмотрела, когда он бросил подушку на свою сторону кровати. — Я спала.

— Нет, не спала.

Он подошел к своей сумке на полу, расстегивая молнию. Наклонился, выуживая кожаный футляр для туалетных принадлежностей, прежде чем отнести его в смежную ванную и захлопнуть дверь.

Мои губы скривились, когда я сбросила одеяло с ног и направилась к выключателю, погружая комнату в темноту. Затем я свернулась калачиком под одеялом, взяла подушку Харрисона и засунула ее под простыню, чтобы создать барьер.

Я едва успела снова улечься на живот, когда дверь в ванную распахнулась, и Харрисон Харрисон подошел к свету и включил его. Снова.

— Харрисон, — огрызнулась я.

— Энн.

Дрожь пробежала по моей спине от этого глубокого, грубого тона. Это не должно было быть сексуально. Это был просто мужской голос, произносящий мое имя с оттенком злобы.

Но это было так.

Я послала ему свирепый взгляд для пущей убедительности.

Он бросил ответный хмурый взгляд через плечо, затем потянулся за подолом своей рубашки, стягивая ее через голову.

У меня отвисла челюсть. К счастью, моя подушка поймала её.

Святые мышцы, откуда они у него взялись? Его голос не только стал более зрелым, но и тело как будто изменилось. В старших классах Харрисон был сильным, но масса, которую он набрал в своих руках, этих широких плечах, от этого вида просто слюнки текли.

И пресс. О, Боже мой. Какой пресс.