История науки о языке

Еще один труд, называемый в этой связи – работа Э. Гишара «Этимологическая гармония языка» (1606), где – опять-таки несмотря на явно «ненаучную» с точки зрения позднейшей компаративистики методологию – была показана семья семитских языков, что развили впоследствии другие гебраисты XVII и позднейших веков.

Развитие теории языка. После некоторого перерыва, вызванного решением практических задач, во второй половине XVI в. вновь начинают привлекать к себе внимание проблемы теоретического характера. Один из виднейших французских ученых – Пьер де ля Раме (латинизированная форма Рамус) (1515–1572), трагически погибший во время Варфоломеевской ночи, создает грамматики греческого, латинского и французского языков, где помимо орфографических и морфологических наблюдений завершается создание синтаксической терминологии и принимает окончательный вид сохранившаяся до наших дней система членов предложения. Но наиболее выдающимся трудом названной эпохи в рассматриваемой области считается книга Франсиско Санчеса (латинизированная форма – Санкциус) (1523–1601) «Минерва, или о причинах латинского языка».

Указывая, что из разумности человека следует и разумность языка, Санчес приходит к выводу, что посредством анализа предложения и частей речи можно выявить рациональные основы языка вообще, которые имеют универсальный характер. Вслед за Аристотелем, воздействие которого он испытал в очень сильной степени, Санчес выделяет три части предложения: имя, глагол, союз. В реальных же предложениях разных языков (приводятся примеры из испанского, итальянского, немецкого, голландского и других языков) они реализуются в шести частях речи: имени, глаголе, причастии, предлоге, наречии и союзе в собственном смысле слова. Причем, в отличие от трехчастного универсального предложения, последние зачастую неопределенны и двусмысленны. Это объясняется двумя особенностями: добавлением чего-то лишнего, ненужного для ясного выражения мысли и сжатием и опущением чего-то, что в логическом предложении выражено в полном виде (этот процесс Санчес называет эллипсисом). Посредством операций над предложениями реальных языков (например, предложение с непереходным глаголом типа Мальчик спит, в полном логическом виде представлено как предложение с переходным глаголом и объектом Мальчик спит сон) восстанавливается универсальный, логически правильный язык, который сам по себе не выражен. Его выражение и есть грамматика. Подобно средневековым модистам, Санчес понимает ее как науку, называя «разумным основанием грамматики» или «грамматической необходимостью» (используется также термин «законная конструкция»). Причем, с точки зрения Санчеса, языком, наиболее близко стоящим к универсально-логическому (хотя и не совпадающим с ним полностью), является латынь в ее классической форме. Поэтому именно она должна быть языком науки (сам труд Санчеса написан именно по-латыни), тогда как прочие живые языки (испанский, французский, итальянский, немецкий и т. п.) – это языки, используемые в быту, практической жизни, обиходе, искусстве.

Таким образом, в эпоху Возрождения были, по существу, намечены те основные пути, по которым науке о языке суждено было развиваться в несколько последующих веков.

РАЗДЕЛ IV

Наука о языке в Новое время (XVII–XVIII века)

Период, которому посвящен настоящий раздел, занимает в истории особое место. Именно в эту эпоху происходит крутой поворот от феодальных порядков к новому общественному строю – капитализму. На европейском континенте она ознаменована двумя великими революциями – английской и французской; в Новом свете борьба североамериканских колоний за независимость приводит к появлению на карте мира Соединенных Штатов Америки. Закладываются основы современной науки: XVII–XVIII вв. – это время Ф. Бэкона, Дж. Локка, И. Ньютона, Г.В. Лейбница… Формируется и распространяется идеология Просвещения: знаменитая «Энциклопедия», несмотря на цензурные запреты, становится наиболее почитаемой книгой мыслящей Европы. Коренным образом меняется и культура континента: зародившийся во Франции классицизм утверждается в качестве ведущего направления литературы и искусства. Все эти события, естественно, не могли не отразиться и на интересующей нас области, в которой, наряду с несомненной преемственностью по отношению к предыдущему этапу развития, возникает и ряд принципиально новых явлений.