История Небесного дара

— Вкусно. Наверное, в них такая же мука, как в лепешках на Шестнадцатой Версте? Вполне съедобно!

— Вот поешь дня три, тогда по-другому заговоришь! — промолвил Тигр, возвращая ему пампушку. — Скажи лучше, чем мы будем заниматься?

— Мы? — переспросил Небесный дар, собираясь блеснуть своими талантами.

— Только не болтай, а говори серьезно! — предупредил его Тигр.

— Серьезно? Тогда я не знаю.

— У нас еще осталось больше сотни. Может, откроем мелочную торговлю?

— Ты хочешь, чтобы я стал зазывалой на улице? — Возмущенный юноша даже вынул изо рта пампушку.

— Зазывать буду я, а ты будешь считать. Заведем лоток с фруктами! Я умею торговаться…

— Так ты хочешь, чтобы я торговал на улице? — возмущенно повторил Небесный дар.

— А ты что, в комнате собираешься торговать?!

— Я вообще не хочу торговать! Я умею писать, сочинять и буду искать работу, по меньшей мере секретаря.

— Где же ты собираешься ее искать? Небесный дар не знал.

— Я вижу, если придется умирать с голоду, то я буду первым, — сказал он наконец.

— Вот это правда! — без лишних церемоний ответил Тигр. — Ты барчук, а барчуки — это отбросы, хлам. Понял?

Небесный дар не стал сопротивляться. Он действительно хлам. Из его среды вырастали только чиновники, торговцы и отбросы. Ему не хотелось сердить Тигра, потому что тот — его единственный настоящий друг. Если и он отшатнется от него, ему в самом деле грозит голодная смерть. Юноша согласился заняться мелочной торговлей, да и не мог предложить ничего более реального. Он думал, что, если когда-нибудь найдет что-то свое, не касающееся других, он обязательно все как следует взвесит и постарается поставить себя на чужое место. Когда его направляют по определенному пути, он рано или поздно увлекается этим путем, будь то борьба за справедливость, сочинение стихов или торговля фруктами. Он начинает играть и забывает о положении, престиже и прочей чепухе. Так и сейчас он вспомнил, что к северу от лавки Хэя есть неплохое местечко, защищенное от ветра, где нет лотка с фруктами. А если начнется гроза, можно перенести товар к Хэю. Вспомнил он и о Пчелке — надо обязательно навестить ее, она его давняя подруга.

Поев, Небесный дар встал у дверей и начал наблюдать за соседями. Вскоре он решил, что все они очень интересные люди и должны стать его друзьями — ведь он тоже будет мелочным торговцем. Они не соблюдали никаких правил, говорили слишком громко, часто покрикивали на детей, но в то же время были добры и приветливы: кивали ему, приглашали в свои комнаты. Ели они во дворе и шумно обсуждали дела друг друга, не стыдясь ничего — даже того, что подсунули покупателю фальшивую ассигнацию или надули пятилетнего ребенка. Небесный дар лишний раз убедился в том, что в городе все обманщики. Только те, у кого много денег, — это крупные обманщики, а у кого мало, — мелкие. Он пришел к выводу, что на свете есть лишь один по-настоящему честный человек — старик Цзи.

Юноша вспомнил о его невестке: неужели она снова подалась в город?

Тигру некогда было смотреть на соседей, он спешил подготовить все для торговли. От Небесного дара мало проку, он умеет только придумывать всякие планы — привлекательные, но абсолютно нереальные, вроде того, чтобы превратить лоток в лавку, сделать Тигра ее хозяином, а самому писать стихи. Юноша считал, что если сохранить лоток, то надо по крайней мере как следует украсить его, и когда, например, пойдут арбузы, наклеить на них надписи в древнем стиле: «Арбузы медовые». Для лотка важно выбрать соответствующее название — скажем, «Кабинет холодного аромата», чтобы всем сразу было ясно, что это лоток поэта. Небесный дар остался чрезвычайно доволен своим изобретением.

Стоял апрель, так что фруктов на рынке было маловато. Тигр купил две корзинки вишен, немного груш, бананов и абрикосов, добавил изюма в красных коробках, конфет в ярких обертках, и получилось довольно неплохое сочетание. Небесный дар стоял за то, чтобы абрикосы положить на тарелочки и украсить листьями шпината, но Тигра это не увлекло. В свою очередь, Небесному дару не понравилось, как примитивно разложил товары Тигр. Когда тот ушел обедать, юноша снял с корзинок несколько бамбуковых обручей, разломал их в мелкие щепки и положил товар по-своему: в виде пагод и пирамид. Если фрукты не желали подчиняться ему и скатывались, он скреплял их бамбуковыми щепочками, как при создании натюрмортов на уроке труда. К желтоватым грушам он прикалывал красные вишни — получалось очень эстетично.

Когда Тигр вернулся, его чуть не хватил удар: — Ты что, рехнулся?! Ты же все груши испортил, да и вишен немало!