Башкирский старшина Кадряс Муллакаев рассказал П.И. Рычкову во время Оренбургской экспедиции 1734–1737 гг. о давней ногайской эпохе. Первого «ногайского хана» Башкирии, Алтакара (т. е. Алчагира. —
Отсутствие в текстах прямой этнической атрибуции привело Н.А. Мажитова и А.Н. Султанову к заключению, что Акназар был ногайским ханом, «одним из местных башкирских ханов, видимо ногайского происхождения»; при этом слова о господстве его над Поволжьем и Средней Азией якобы доказывают факт объединения им «в пределах своего государства» всей или большей части территории Башкирии (Мажитов, Султанова 1994, с. 319, 321). А.П. Чулошников увидел в Акназаре «потомка ногайских мурз» и подошел к титулованию его осторожнее, обозначив его не как хана, а как «главного мирзу» (Чулошников 1956, с. 54). Почему-то эти авторы не стали рассматривать прозрачную аналогию с казахским Хакк-Назаром. А.Н. Усманов посчитал, например, что в народной памяти смешалась информация о Хакк-Назаре и о «ногайском хане» Акназаре, которые жили соответственно во второй и в первой половине XVI в. (Усманов А. 1982, с. 66–70). Из известных мне работ лишь у Р.Г. Кузеева однозначно утверждается, что в указанных преданиях речь идет именно о Хакк-Назаре (Кузеев 1992, с. 103, 104). Но эта констатация, естественно, не проясняет причин появления казахского царевича в Ногайской Башкирии. Попробуем разобраться.
Из казахского фольклора известно, что в молодости Хакк-Назар жил у одного из ногайских мирз (Абусеитова 1985, с. 49; Вяткин 19416, с. 88). Среди ногаев, по мнению А. Миллера, юный царевич приобрел военные навыки, развив свой талант незаурядного полководца (Миллер А. 1942, с. 51). По башкирским сказаниям можно судить о том, с кем из мирз Хакк-Назар находился в наиболее тесных отношениях. Это муж его сестры, Шейх-Мамай, чьи кочевья и улусы после «реконкисты» находились в Западном и Центральном Казахстане. Хакк-Назар, без сомнения, принадлежал к ханскому роду[170]
, причем как раз к «поколению тутошних старинных ханов», по выражению К. Муллакаева. Но «тутошних» означает, конечно, не башкирских правителей, а Джучидов левого крыла, к которому относилась Башкирия в XIII–XIV вв. Ханское происхождение его было неоспоримо для ногайских сановников: свою позднейшую вражду с ним они обосновывали ее исконностью еще со времен «Акназарова царева отца» (т. е. предка), хана левого крыла Золотой Орды Уруса (НКС, д. 8, л. 231; д. 9. л. 28 об.).Учитывая данные о воспитании его при дворе Шейх-Мамая, мы не считаем невероятным, чтобы тот решил породниться с казахским султаном. С персоной Шейх-Мамая связано и утверждение предания, будто Акназар явился в Башкирию из Сибири. Уже приводились слова С. Герберштейна об улусно-крыльевом разделении Ногайской Орды, в соответствии с которым «частью Сибирской области и всей окрест лежащей страной» правил не кто иной, как «Ших Мамай». А поскольку Сибирь в XV — первой половине XVI в. понималась как регион главным образом бассейнов Тобола и Иртыша (и, видимо, до Яика[171]
), то в башкирском источнике вполне можно рассматривать «Сибирь» как ногайский удел Шейх-Мамая. Так как оба башкирских сказания титулуют Хакк-Назара султаном, значит, Башкирия очутилась под управлением Хакк-Назара до вступления его на казахский трон в 1537 г. Думается, этим годом нужно ограничить срок его наместничества там.