История Ногайской Орды

Впервые этот замысел прозвучал, видимо, на съезде мирз в августе-сентябре 1557 г., вслед за последним изгнанием Юнуса: «Приговорили есмя на усть Волги город поставити», и для этого города просили на Руси «запасу», денег, судов, триста пищальников, восемь пушек, а также строительные материалы и строителей («мастеров и лесу сосновово хоромы ставите»); для заселения города предлагалось передать в руки Исмаила весь полон, захваченный русскими после занятия Астрахани в 1556 г. («нам то будет подспорье Юрта строите», потому что «наши люди городовово дела не знают»). Крепость намеревались заложить в местности Кунгулуй, или Урунгуль, на протоке Бузан, в полудне пути на восток от Астрахани (ИКС, д. 5, л. 48, 78–80, 84 об., 434, 448).

Царь отнесся к данной затее с недоумением и ничего не дал для строительства, хотя, правда, пообещал прислать полсотни стрельцов в новый город, если ногаи умудрятся-таки его соорудить (ИКС, д. 5, л. 96 об.).

Не дождавшись помощи, Исмаил распорядился начинать работы самостоятельно. Под руководством некоего человека, привезенного из Сарайчука, ногаи принялись, как умели, возводить простейшие укрепления по периметру будущего поселения — «плести… два плетеня, да межи того земля сыпать» (НКС, д. 5, л. 84 об.). Очевидно, сооружалась так называемая городня, широко распространенная в средние века, в том числе и на Руси. Однако вскоре выяснилось, что градостроительство— дорогостоящее занятие и бию не по карману. «Городским людем денег надобе много, — делился он открытием с Иваном IV, — и ты б денег много прислал». А чтобы смягчить впечатление от огромной суммы запрашиваемых средств, добавлял дипломатичную, как ему казалось, фразу: «А которой город мы поставим, то твои же город. И тебе в свои город денег не прислать ли?!» (НКС, д. 5, л. 93 об.–94).

Адресат не поддался на столь нехитрый маневр и совершенно не был расположен во время войны в Прибалтике тратить огромные средства на обустройство крепости в далекой, чужой, голой степи. Царь предлагал Исмаилу, если уж так тяжело жить в кочевых стойбищах, поселиться в Астрахани. «И тебе инои город на што? — взывал он к рассудительности бия. — Астрахань… што твои же город, да ещо и лутчи: что тебе надобе, и государевы воеводы все тебе дают» (НКС, д. 5, л. 108 об.–109). Так Исмаил и не смог поставить новую столицу. Засыпанные землей плетни бросили недостроенными.

Но ему уже стало не до городского строительства. Требовали внимания как интриги «казаков» и Гази б. Урака, так и устроение возвращающихся на родину ногаев. Когда кончились засуха и мор, эли потянулись обратно за Волгу (см.: НКС, д. 5, л. 166, 170). Их требовалось разместить, наметить им пути кочевания, оделить подарками их предводителей — мангытских мирз и племенных беков. Ежегодного двухсотрублевого царского жалованья уже не хватало для раздачи. Исмаил просил увеличить сумму до трехсот рублей и присылать побольше шуб: все это раздается племянникам, «и мне самому не останетца» (НКС, д. 5, л. 191 об.). В 1563 г. в связи с наплывом подданных последовало прошение поднять «годовое» уже до пятисот рублей (НКС, д. 5, л. 217 об.).

Постепенно Исмаил стал пользоваться все большей поддержкой знати. Это заметно по составу его посольств. С 1558 и до конца 1560 г. они состояли из представителей самого бия и его сыновей; с весны 1561 г. к ним присоединяются люди Хайдара б. Хасан-бия (см.: НКС, д. 5, л. 214 об.). Исмаил очень ценил переход на его сторону клана Хасана б. Ваккаса. Его старейшине Хайдару он даровал пост даруги (наместника) Сарайчука, где стали кормиться и пятеро Хайдаровых братьев (см.: НКС, д. 5, л. 192 об.; д. 6, л. 60, 215). На протяжении 1561–1562 гг. в Ногайской Орде вновь размещались многолюдные улусы нескольких влиятельных мирз. «Асановы княжие дети да Мамай мирзины дети, и Кошум мирзины дети, и Агышовы княжие дети — все у меня», — хвастался Исмаил (НКС, д. 5, л. 216 об.). Шестерых Кошумовичей возглавлял Дин-Али б. Хаджи-Мухаммед, которому срочно была предоставлена должность старшего нурадина. Прибыл за Волгу, покончив с «казачеством», и Тохтар-Али б. Кутум со своей воинственной родней.

Даже некоторые Юсуфовичи решились повиниться перед дядей, и в августе 1562 г. тот сообщил, что при нем проживают Ак и Махмуд, сыновья Юсуфа. Их старшие братья постепенно лишались соратников и разъезжались — кто в Россию, кто к Гази б. Ураку. Последнее нападение их на владения Исмаила произошло, вероятно, в августе того же, 1562 г. и было успешно отбито мирзой Дин-Ахмедом, новым «престолонаследником» после смерти Мухаммеда б. Исмаила (Жирмунский 1974, с. 478; НКС, д. 6, л. 50 об., 61 об.).