Кумлы-кала сопоставима с Кумкентом (перевод одинаковый: Песчаная крепость), который якобы принадлежал эпическому отцу Эдиге, Кутлу-Кая, и, видимо, считался сердцевиной его наследственных владений. Нурадин б. Идегей говорит отцу в татарском варианте эпоса: «Посылает тебе привет… Город Кум-Кент и вся страна, Что тебе навсегда верна». Сам Кутлу-Кая обвинял в (окончательном?) разорении города хана Тохтамыша (Идегей 1990, с. 14, 121). По родословной князей Юсуповых, Кутлу-Кая «взял взятьем Кумкент и учинился в Кумкенте государем» (Юс., д. 1, л. 1). Очевидно, имеется в виду городище Кумкент, расположенное в окрестностях районного центра Чулаккурган Шимкентской области Казахстана. Стоявший на старом торговом пути, этот город функционировал на протяжении X–XIV вв. и захирел приблизительно в XV в. Местные казахи считали, будто Кумкент в прошлом был населен «калмаками» (см. о нем: Кастанье 1910, с. 185, 186; Колосовский 1901, с. 89–92; Маргулан 1950, с. 52, 54, 55)[403]
.Сырлы-кала надежно не идентифицируется. Однако можно предположить, что имеется в виду городище Сырлы-Там в окрестностях современной Кзыл-Орды. Кроме развалин крепости в XIX в. там был мавзолей с надписью о постройке его в 1279 г. (Кастанье 1910, с. 214, 215). Поскольку степное население почитало старые мусульманские усыпальницы, а к «светским» руинам было равнодушно, то вполне вероятно, что со временем казахи заменили слово «кала» (крепость) на «там» (могила) — по уцелевшему мавзолею.
На собственно же ногайской территории, в частности на Яике, просматриваются следы существования каких-то населенных пунктов. Эвлия Челеби, описывая в 1666 г. свои впечатления о странствовании по этой реке, рассказывает, что Яик «проходит мимо сотен городов и многих тысяч крепостей и, наконец, впадает в Каспийское море под городом…». (Название города опущено.) Но приводит он названия только двух из них — Салуб-керман и Суруна-керман, да еще «великий город» с каменным кремлем (наверняка Гурьев) (Эвлия Челеби 1979, с. 154, 155, 157). Ясно, что даже при обычном восточном преувеличении на порядок числа поселений турецким автором уральские казаки не могли успеть построить множество крепостей. Их поселки тогда были немногочисленны. Значит, турецкий путешественник должен был видеть безлюдные развалины. К таковым принадлежала сарайчукская «агломерация».
Археологически этот край изучен очень слабо. А.Е. Алексеев слышал от местных жителей об остатках поселений без крепостных валов в 20 верстах западнее Сарайчука, на реке Солянке, и о Темировом городище в 14 верстах южнее, у озера Карабау (О развалинах 1867, с. 6). На берегу Урала расположено и старинное укрепление Кырык-Арба (Сорок повозок), название которого указывает на основание его кочевниками (Маргулан 1950, с. 15). В тех же местах, у поселка Тендык в 10–12 км от Атырау, находится Тендыкское городище со следами медеплавильного производства. На средневековых картах к югу и западу от Саранчука также нанесены изображения городов и мавзолеев (см.: Багров 1912, рис. 16, 23, с. 82, 86; Брун 1872, с. 33; Кушаев 1993, с. 134, 135; Рыбаков 1974, с. 25; Чекалин 1889, с. 20, 21; Чекалин 1890, с. 248–250; DeWeese 1994, р. 197, 198), что может трактоваться как отголоски более раннего и более плотного, чем в XVI в., заселения яицких берегов[404]
.Но без тщательного изучения и раскопок ответить на вопрос о времени и степени урбанизации региона невозможно. То же относится и к предполагаемым ногайским поселениям в Поволжье, Башкирии и Казахстане (см., например: Багров 1912, рис. 16, 23, 51, с. 81; Брун 1872, с. 32–34; Брун 1880, приложение; Витевский 1891, с. 439; Егоров 1985, с. 106, 108, 133, 134, карта; Игнатьев 1883, с. 333–339; История 1937, с. 123; Левшин 1832, ч. 1, с. 181, 182; Лоссиевский 1881; Мажитов, Султанова 1994, с. 321; Маргулан 1950, с. 91, 92; Миллер Г. 1937, с. 260, 261; Небольсин 1852, с. 56–58; Рычков 1896, с. 69; Рычков 1949, с. 79; Трепавлов 1997в, с. 9, 10), хотя казахи приписывали ногаям все старые постройки в степи (Валиханов 1961а, с. 388; Валиханов 1964, с. 36; Валиханов 1986, с. 256, 260; Левшин 1832, ч. 1, с. 203).