История нравов. Галантный век

Воспевая такими восторженными словами девственность, никогда не имели в виду защитить ее от грубых оскорблений и грозящих ей опасностей, а хотели только провозгласить ее вкуснейшим блюдом для жуиров. Таков всегда сокровенный смысл всех гимнов в честь девственности этой насыщенной цинизмом эпохи, а часто эта мысль высказывается прямо открыто, подобно тому как в наше время знатоки восхищаются шампанским известной марки. В вышедшей в 1760 году книге «Битва Венеры» автор замечает: «По-моему, совращение девственности доставляет соблазнителю в смысле как физических, так и психических переживаний наивысшее наслаждение. Прежде всего воспламеняется его воображение перспективой любви женщины, к которой он давно стремился и которой давно домогался, женщины, которая никогда раньше (как он убежден) не покоилась в объятиях другого, женщины, красоту которой он видит первый и которой он же первый насладится. Это восхитительное направление воображения располагает до крайней степени тело к чувственному наслаждению».

С этим восхвалением физической девственности женщины тесно связана та мания совращения невинных девушек, которая тогда также впервые обнаружилась в истории как массовое явление. В Англии эта мания приняла свою наиболее чудовищную форму и господствовала дольше всего, но и другие страны в этом отношении не отставали.

Систематическое форсирование периода половой зрелости — эта, быть может, наиболее бросающаяся в глаза черта половой жизни эпохи старого режима — приводило, естественно, к очень ранним половым сношениям и, само собой разумеется, к не менее частому добрачному половому общению. Одно явление неотделимо от другого. При этом важно констатировать, что это добрачное половое общение носило характер массовый, так как отдельные случаи этой категории встречаются, конечно, во все эпохи.

Наиболее интересные доказательства в пользу своеобразия половой жизни эпохи старого режима дает опять-таки неисчерпаемо богатая и в этом отношении литература мемуаров. Этот сомнительный в частностях, но в своей совокупности все же достоверный источник говорит нам о том, что началом регулярных половых сношений был именно тот вышеуказанный возраст, когда мальчик становился «мужчиной», а девочка «дамой». Магистр Лаукхарт сообщает, что его практическое посвящение в мистерии любви последовало, когда ему было 13 лет, причем его посвятила в эти мистерии опытная в вопросах любви служанка. Ретиф де ла Бретонн рассказывает в своих мемуарах, что он впервые оказался «мужчиной», и к тому же соблазнителем, когда ему не было и 11 лет, а к 15 годам он прошел уже солидную карьеру соблазнителя.

Казанова начал свою победоносную эротическую карьеру в 11 лет, а в 15 лет он так же может говорить о любви, «как опытный человек». Герцог Лозен 14-летним мальчиком влюб лен уже в третий раз и уже первая его связь — адюльтер. В 16 лет он считается очаровательнейшим кавалером, которому дамы охотно открывают двери спальни. В своих мемуарах граф Тилли пишет: «Мне было десять лет, когда отец заметил, что я неравнодушен к грубоватым прелестям экономки. Ее ласки рано произвели на меня большое впечатление». Это впечатление выразилось в том, что он обратился к ней с формальным предложением впустить его ночью в спальню. Когда ему минуло 13 лет, он влюбился в «свежую, скромную крестьянку», подарившую ему очень скоро первенца его любви. В шестнадцать лет его воспитание к роли соблазнителя еще далеко не закончено, но уже достигло внушительной высоты, так как на него, находящегося как раз в этом возрасте, сыплются упреки, что он все свое время проводит с актрисами, пытаясь «соблазнить тех, кто не желает уклониться от узкой стези добродетели».

Начиная свою богатую подвигами карьеру эротика и соблазнителя, Фоблá еще только дитя. M-lle Бранвилье, известная отравительница, потеряла свою невинность, когда ей было 10 лет, балерина Корчечелли становится десятилетней девочкой любовницей Казановы, вступавшего потом неоднократно в более или менее продолжительные связи с девочками от 10 до 12 лет. Такими примерами можно было бы пополнить целые страницы.

Само собой понятно, что мы и не думаем считать таких людей, как Ретиф де ла Бретонн, Казанова, Фоблá, маркиза Бранвилье и тому подобных мужских и женских донжуанов, типическими представителями мужского и женского пола. И, однако, при более внимательном взгляде эти классические эротоманы отличаются от своих современников только большим числом успехов, которые они стяжали уже при первом своем вступлении в свет. А то обстоятельство, что они могли добиться таких успехов еще в ранней молодости, как нельзя лучше подтверждает правильность нашего утверждения. Их юность не только не служит им препятствием, а, напротив, считается всегда их высшим преимуществом.