История одного мира. Часть I

Когда Кевар только приехал в столицу, чтобы поступить в Королевский Университет, следуя воле отца, город поразил его. Он провел все детство в загородных имениях семьи, а отрочество – в элитном интернате на малозаселенном астероиде, вдали от больших городов и людей. После всего этого столица оказалась слишком резким контрастом, и на какое-то время она поглотила юношу с головой. Тогда-то, в пылу пьяного угара и дурманных снов Кевар и познакомился с Густавом. Тогда он еще не был Златоцветом, а всего лишь молодым и очень голодным до увеселений богемы отпрыском обедневшего древнего рода. Именно он был инициатором всех самых диких и сумасшедших выходок золотой молодежи столицы. Юные снобы приняли его как придворного шута, да так к нему и относились – он дарил им незабываемые развлечения, а они за это одаривали его золотом, драгоценностями и бесплатной выпивкой из самых древних и знаменитых погребов королевства. Так Густав Алмозуло и превратился постепенно в Густава Златоцвета, богатого и элегантного аристократа. Его состояние росло на глазах: деньги, полученные от менее сообразительных, но баснословно богатых друзей, он умело вкладывал в корпорации их же родителей, тем самым получая все больше власти над вчерашними господами, которых он веселил своими сумасшедшими выходками. Университет он закончил на пару лет раньше Кевара, но общение они прекратили еще задолго до этого, что было вполне предсказуемо: оба примерно в одно время перестали появляться на вечеринках богатеев, хоть и по разным причинам. Златоцвет, опираясь на растущее состояние, создал собственную компанию и с головой ушел в построение своей развлекательной империи, в чем, насколько знал Кевар, вполне преуспел: парки развлечений под вывеской «Страна Златоцвета» вырастали на каждой мало-мальски приличной луне как Фаррские грибы после кислотного дождя. Кроме того, ходили слухи, что Златоцвет в последние годы стал очень близок ко двору, и в особенности – к самому Круелу Унгурабуту. Ну а Кевар… Кевар просто ушел в себя, и общество напыщенных богатеев стало для него окончательно невыносимо.

– Лорд Аргомантис – дважды младший, собственной персоной, – манера говорить у Златоцвета за последние несколько лет сильно изменилась. Раньше в его речах частенько проскальзывал неумело замаскированный грубоватый акцент выходца из Дальнего Астероидного Пояса, а теперь он лениво и мягко растягивал гласные на столичный манер, – Давненько мы не виделись, Кевар. Сколько? Года четыре?

– Не меньше пяти, Густав, – Кевар не хотел показывать собеседнику своего раздражения, но Златоцвет был приветом из прошлого, а туда заглядывать Аргомантис хотел меньше всего.

– Да, точно, ты же у нас бравый вояка. Смотри-ка, вернулся даже с тем же количеством конечностей, что и уходил. Можно сказать, зря воевал, нечем подивить девчонок.

– Чем обязан визитом, Густав? – Кевар ощущал, как где-то в глубине начинает закипать злость, но он не был намерен давать ей волю, поэтому привычно начал глубокую дыхательную гимнастику, которой его научил генерал Савоне.

– Хотел выразить искренние соболезнования, – приторно-насмешливый голос Златоцвета не соответствовал словам, но Кевару пришлось кивнуть, изображая признательность, или что там принято показывать на всеобщее обозрение в цивилизованном обществе, – кроме того, я хочу пригласить тебя на небольшую прогулку.

– Прогулку? Неужели лорд Златоцвет не смог найти себе на вечер компанию очередного прекрасного цветка? – Густав, кроме всего прочего, прославился и благодаря невероятным историям о его любовных похождениях. Говаривали даже, что как-то он умудрился переспать со всеми сорока восемью дочерями Верховного жреца Старобожьего храма. Впрочем, Кевар не особо верил россказням подобного толка – исключительно близкие отношения с королем казались более правдоподобными.

– Я был готов купить целый букет из нежнейших цветков с самого Поющего Астероида, причем часть из цветов, говорят, еще не сорваны… Но до меня дошли слухи о том, что где-то тут поблизости бродит одинокий богомол, и мне захотелось повидать давнего друга.

– Густав, оставь свои речи шлюхам с Поющего Астероида, или какие там нынче в моде. Вчера я узнал о смерти родного брата, и к тому же чертовски устал, – дыхательные упражнения помогали все меньше, и Кевар почувствовал, как кровь приливает к щекам. Добром такое обычно не заканчивается – для других.

– Кевар-Кевар, мой милый друг, не будь неучтивым, разве этому тебя учил покойный брат? Хотя постой. Насколько я помню, твой брат тебя не учил ничему, да и вряд ли вы обменялись больше чем парой десятков слов за последние лет десять… В любом случае, не подумал же ты, что я хочу мешать твоей глубокой скорби! Это было бы весьма некрасиво с моей стороны. Наоборот, я хочу помочь тебе прочувствовать всю боль, нанесенную твоей душе.

– Что тебе нужно?

– Я хочу показать тебе пару новых мест, только и всего. Обещаю, что это не займет у тебя много времени, а моя совесть будет чиста – ведь я не оставил друга страдать в одиночестве.