История одного злодея

Как раз к сцене перевоплощения в светскую кошечку её чтение прервали шаги. Аня потерянно осмотрелась и увидела Люци, который уже здоровался с её охранниками.

На нём была красивая тёмно-синяя футболка с длинным рукавом и светлые джинсы. В таком виде он предстал впервые, и Аня проверила, в кроссах ли он. Он был именно в них.

– Можно? – она отражалась в его маленьких круглых очках. Это вызвало в ней волну умиления.

– Да, пожалуйста, – её палец остался закладкой между тёплыми страницами.

– Надо же, – он откинулся на спинку, положив ногу на ногу по-мужски, прислонив к колену лодыжку.

– Что?

– Ты становишься вежливой, – ухмылка, которая вызвала ямочки на его щеках, шла ему куда больше стандартной серьезности.

– А ты молодишься? – она показала книгой на джинсы и улыбнулась, ветер закрыл волосами её лицо.

– Ха-ха, – Люци снял очки и посмотрел на неё. – Ты знаешь, почему я держу тебя здесь? Конкретную причину?

– Нет, но думаю, это связанно с тендерами или его креслом, – Аня отвела волосы с лица, но они вернулись на место. – Вижу, деньги у тебя в достатке.

– Это уж точно. Как тебе Замок?

– Стены как стены, – она кивнула на лес, что окружал поместье. – Вот это куда выразительнее смотрится. Хорошо, что не спилили.

– Мне нужно прятаться от людей, я же бандит, помнишь?

– Меня всю жизнь такие окружают.

Повисла тишина. Они сидели на приличном расстоянии. Аня любовалась своим маникюром, Люци искоса поглядывал на её разлетающиеся волосы.

– Сколько я пробуду тут?

– Не знаю, – Люци и правда не мог ответить, пока не прошли переговоры с Шиловым. – Мне не кажется, что ты скучаешь по дому.

– Мне нужно чем-то заниматься. Время много свободного, а потратить его кроме себя не на что.

– Вижу, ты увлекалась книгами. Дать тебе доступ в мою библиотеку?

– Было бы неплохо. А то от романов про скромных девиц у меня и крыша поехать может.

Они рассмеялись.

– Договорились. Попросишь интернет?

– Нет, но можно какие-нибудь фильмы. Я даже не помню, когда в последний раз была в кино.

Люци посмотрел на солнце, коварно крадущееся из-под занавески облаков. Будет долгий, жаркий день.

Он встал и молча пошёл к Замку. Аня смотрела в след невысокому мужчине с яркими глазами и думала, что не так уж и плохо быть дочерью Шилова.

Глава 9.

«Сколько нас здесь, одиноких, забытых существ?

Наша нужда в ком-то не связана с замечательностью конкретных людей, мы мечтаем быть зависимыми. Ведь по закону сохранения энергий, мы тоже станем значимыми.

И тогда кто-то спросит, как наши дела, не поглядывая на телевизор во время ответа, и не выбирая новую посуду. Кто-то станет нас слушать, потому что будет любить.

А любовь вызывает в человеке желание сделать чью-то жизнь лучше. Защитить его от ублюдства мира и от самых тёмных мыслей. Заботиться о нём, лучше, чем о себе.

И тогда, поверьте, найдутся и деньги, и время, чтобы купить те самые лилии или пожурить отвратительного коллегу. Тогда будет интерес.

А это нельзя выпросить или выменять. De facto, либо есть, либо нет».

Люци закрыл философский труд своего любимого автора и взглянул на комнату. Его библиотека, сошедшая с кадров мультика про красавицу и чудовище, была не единственной, но любимой. Он не терпел посторонних тут, поэтому лишь избранные коллеги знали, что шеф подолгу листает старые книги, спасаясь от скуки и бессонницы.

Сегодня в его голове боролось размышление, утомительная дума, не вызывающая интереса в сердце. Но Боже мой, какое это прекрасное утро!

Нежные лучи летнего солнца еле-еле вступали по ровному паркету, заходя всё дальше. Воздух под ними аккуратно кружил несколько пылинок. Вся мебель казалась светлее и моложе, а сам Люци не мог перестать улыбаться.

– «Мы. Женщины со своими страхами. Боящиеся быть покинутыми. Стесняющейся своей незащищенности.

Мы. Очарованные мужским вниманием. Восхваляющие воспитание.

Мы. Беспокойные и суетливые. Свято верящие в чистое, вечное.

Мы. Слишком ярко бывает накрашены. На высоких каблуках повседневности.

Мы. Кто руками проблемы сворачивает. Кто не будет творить безобразие.

Мы. На рифленных подошвах и в кружевеных платьицах.

Мы. Целый мир, совершенно другая галактика. Мы».

– Доброе утро, Мамона.

Женщина молча улыбнлась и повертела в руках книгу с автографом. Не так много мужчин на её памяти читали Аксенову. Она считалась дамским автором, современным философом. И хоть талант её признавался даже никчёмным союзом творческих личностей, мужчины официально с высока поглядывали на чувства, описанные девичьей рукой. Кто признает, что девушка моложе 30, куда умнее тебя в 60?

– Никто не знает, что ты здесь.

– Это хорошо.

– О чём думаешь? – Мамона опустилась на мягкий диван, всё ещё не выпуская из рук увесистую книгу.

– Пугин встречался со мной, – Люци всё ещё сидел в кресле, протёртом от его дорогих шмоток на подлокотниках.

– И? – её упругое лицо под лёгкими морщинами не выдавало напряжения. Она думала, что Шилов может прибегнуть к крайним мерам, но надеялась, что обойдётся.

– Он хочет, чтобы мы договорились.

– Он всегда хочет одного и того же. А если по делу?