История одной болезни (СИ)

Резко подняв голову, чуть не заехав макушкой парню в нос, Милкович накинулся на губы рыжего своими, тут же проталкивая язык вглубь приоткрывшегося рта, ощущая на его кончике вкус железа.

Кровь.

Слишком много ее было в этих странных отношениях.

Она стекала по рукам и лицам после очередных драк или побоев Терри, она сочилась из огнестрельных ранений, не раз возвращая Микки на столы хирургов, оставляя в носу стойкий запах на последующие несколько дней.

Она чувствовалась сейчас на языках, сплетающихся воедино, и кипела в жилах, когда едва успевший начаться поцелуй перерос в яростное терзание губ, сопровождаемое стуком зубов друг о друга и тихим рычанием из глубин грудных клеток.

Не разрывая контакта, Микки ухватил Галлагера за затылок, удовлетворенно отмечая, что рыжая щетина армейской прически больше не колет грубую кожу пальцев, заметно удлинившись, и прижался к горячему телу, вторую руку заводя за спину Йена, слегка лаская ее через мягкую ткань футболки, стараясь не нажимать сильно на поврежденные ребра.

Тихо простонав от неожиданных действий брюнета и непривычно нежных прикосновений, Галлагер чуть склонил голову вбок, углубляя поцелуй, который, казалось, и так уже был слишком откровенным, чувствуя как по телу прокатывается горячая волна возбуждения, разбиваясь о скалу вздымающегося в трусах члена.

Двинувшись, Микки закинул одну ногу, согнутую в колене, на диван, полностью поворачиваясь к рыжему, и чуть приподнялся, теперь нависая над ним, продолжая терзать губы парня, втягивая нижнюю в рот, звучно посасывая.

Запрокидывая голову, Йен поднял руки, чтобы ухватиться за шею Микки, но, снова почувствовав боль в груди, вынужден был опустить их на талию брюнета, ощутимо сжимая кожу длинными бледными пальцами.

- Неудобно, бля, - прохрипел Милкович в его губы, ощущая неприятного рода покалывание в конечностях, спустя несколько минут жаркого поцелуя.

- В комнату, - скомандовал Галлагер, отталкивая Микки от себя, поспешив подняться с дивана.

Мелькнувшее в рыжей голове сомнение использовать брачное ложе Милковичей по его прямому назначению, тут же было отметено прочь, когда брюнет взгромоздился с ногами на кровать и протянул руку Йену, помогая тому забраться следом, вновь возвращая свое внимание к губам Галлагера, податливо раскрывшимся навстречу упорному языку Микки.

Удивляясь столь непривычному количеству поцелуев в предварительных ласках, рыжий надавил на плечи Милковича, заставляя того откинуться на покрывало, и навис сверху, усиленно игнорируя ноющие ребра, напоминающие о себе в этой неудобной позе, начиная исследовать короткими поцелуями покрытый колючей щетиной подбородок парня.

Задирая поношенную футболку, Микки аккуратно ласкал бледную кожу спины Йена, слегка надавливая и сжимая бедренные косточки, опустив ладони ниже, заставляя рыжего лечь на себя, чтобы стройное тело, наконец, расслабилось, чувствуя твердый член Галлагера своим бедром.

Ощутив ответный толчок в штанах Милковича, рыжий опустил руку, тонкими длинными пальцами расстегивая пуговицу на джинсах брюнета, вновь отмечая неожиданного рода поворот – обычно, Микки сам справлялся с этой простой задачей, не давая Йену возможности помочь себе раздеться.

Ладонь Галлагера легко проскользнула в распахнутую ширинку, опускаясь на полностью затвердевший орган Микки, громко прорычавшего в момент первого прикосновения, и начала неторопливые движения по стволу, лаская возбужденный член через легкую ткань трусов.

- Бляяяять, - прохрипел Милкович, подаваясь навстречу руке рыжего, не сумев сдержать стона, ощутимо сжав кожу на боках Йена, впиваясь коротко стриженными ногтями в бледное полотно, покрытое мельчайшими рыже-коричневыми точками. – Сними, нахуй, - приказал он, задирая футболку Галлагера еще выше, чувствуя острую необходимость увеличить пространство для исследования своими руками.

- Только после тебя, - прошептал рыжий в ответ, приподнимаясь, не торопясь стягивая серую материю с груди и плеч, открывая Микки обзор на чистую, без единого волоска грудь и проступающие под ней синяки, грозившие разукрасить бледную кожу во все оттенки фиолетового уже к утру.

Прорычав от досады и злости на отца и его дружков, посмевших прикоснуться к хрупкому на вид телу Йена, Милкович последовал его примеру, отбрасывая уже свою майку в сторону и, не долго думая, проделал то же самое с джинсами, сильно стесняющими движения и ощутимо давившими на его изнывающий от возбуждения и потери контакта с галлагеровской ладонью член.

Опускаясь на кровать рядом с Микки, не имея больше сил удерживать свой вес на руках, рыжий притянул к себе Милковича, переплетая свои ноги с его, чувствуя ступнями холодные пальцы ног брюнета, задумавшись на мгновение о том, что никогда до этого самого момента они не были столь близки и открыты друг другу.