История одной дуэли

Стажировался в прокуратуре около месяца. За это время был в тюрьме, где Данилов допрашивал обвиняемых. Впечатление неизгладимое и жутковатое. Когда вышел за ворота следственного изолятора и они с грохотом захлопнулись за спиной, с сумасшедшим наслаждением вдохнул воздух всей грудью. Каким чистым, свежим и живительным он был! А ведь в народе его окрестили «Белым лебедем»… Это, пожалуй, самое яркое впечатление от стажировки – глоток свежего воздуха после затхлого каземата. Как они там терпят? А ведь работники изолятора добровольно обрекают себя на такую каторгу!

Пока не мыслю себя в роли юриста или работника правоохранительных органов. Мне всё это чуждо и далеко…

* * *

Николай не забывает меня. Изредка балует письмами. Недавно получил очередное. Встревоженное. Как злоумышленник или конспиратор, он даже приписал в конце, чтобы я его уничтожил по прочтении. Ну прямо тебе: кио-ку-мицу[17]! То, что он сообщал, уже доходило до меня в этом году, но по кусочкам, деталькам, недомолвкам, слухами. Он же изобразил предельно тревожную картину.

В прошлом году сотрудниками КГБ Саратовской области в стенах нашего института выявлено тайное общество студентов-старшекурсников, занимавшихся антисоветской деятельностью. Руководила организацией группа из пяти человек, среди которых называли Олега Селина, Бобра и Терехова.

Лидером был Селин, теоретик и организатор, поступивший в институт вместе со мной. К третьему курсу он уже сколотил основной костяк организации. Высокий, очкастый парень. Отслужил в армии. Самый возрастной. Говорят, офицер. Член партии. Ему пророчили работу в КГБ после института.

Организация будто бы действовала по принципу бандеровских банд, но называли они себя «партией истинных коммунистов», в пятёрке каждый знал только одного, лидер пятёрки также выходил на одного из центра. Жёсткая конспирация позволила организации существовать долго, пока не раскрыли верхушку. По слухам, помог провокатор. Но подробности никто не знал. Студенческие эти рассказы пошли только после состоявшегося в середине января закрытого судебного процесса. Стали вызывать на допросы студентов и преподавателей института, и легенды поползли. Теперь в институте и в общаге гнетущая атмосфера, преподаватели, как сычи, студенты все зачуханные, громкого слова не скажи. По углам шу-шу, друг друга боятся. Никаких разговоров о событиях в суде, все стараются забыть даже мелочи о «заговорщиках», словно никогда не соприкасались с ними. Доносчики видятся в каждом. Жуткая обстановка.

По слухам, группа ничего особенного не успела сделать. Они всего лишь критически осмыслили программу Октябрьской пролетарской революции. Оценили происшедший переворот, организованный большевиками. По мнению «заговорщиков», поначалу вождями восстание задумано было прогрессивно: свержение монархизма, уничтожение власти меньшинства во благо неимущему большинству. Но в процессе реализации одни тезисы были подменены, случайно или сознательно, а может, и закономерно совершенно другими. И круг замкнулся. Власть опять досталась немногим. Народ же подвергся новым, ещё более жестким репрессиям. Сталин обратил это в постоянно действующий механизм, используя весь аппарат милитаристического и диктаторского государства. Желанная демократия обернулась жесточайшей диктатурой. Гидра стала грызть свой хвост, особенно ярко это проявилось в 1937 году, когда были уничтожены и репрессированы виднейшие политические лидеры, друзья и соратники Ленина, авторитетные полководцы и военачальники. Трагедия происходила накануне великих испытаний для народа – войны!

Студенты-«заговорщики» создали свою программу, желали обратиться к правительству Финляндии, где намеревались опубликовать её – видение будущих преобразований. Многие из них – сыновья видных партийных и государственных работников, большинство блестяще учились в институте и были среди «отличников». Говорят, некоторые наизусть цитировали работы Карла Маркса, Ленина, Бухарина, Троцкого. В идеологических спорах на семинарах и зачётах с преподавателями забивали своими умозаключениями «отцов» марксизма-ленинизма.

На суде, по словам одного из преподавателей, который всё-таки передавал кое-какую информацию с судебного процесса, все подсудимые отказались от своих убеждений, признали свои позиции политически неграмотными. Все были осуждены к лишению свободы на продолжительные сроки.

Репрессии незаметно коснулись и тех, кто близко знался с этими ребятами. Николай писал, что некоторые получают направления после государственных экзаменов на край света, в социальные органы и нотариальные конторы, а отдельные и совсем остались без распределения.

Посмотрим, что будет этим летом. «На Запад поедет один из них, на Дальний Восток – другой…»

И круги долго будут расходиться, волны ударяться о берега, оставляя мелкие брызги от когда-то цельной, чистой, водной поверхности. Выплеснутся вверх, а безмолвная зыбь на дно опустится. И будет так, как предопределила им судьба.