История одной любви. Начало

Кроме имени, Артур не выделялся ничем: темненький, средненький, простенький. Такому в разведчики идти надо, он сможет идти плечом к плечу с объектом слежки и оставаться невидимым. Когда Артур начинал что-то рассказывать, проявлялись дотошность, внимательность к деталям и взрослая ответственность. Настоящий разведчик. Если выяснится, что он подрабатывает в детективном агентстве — не удивлюсь. Незаметность, рассудительность и тонкое чувство юмора позволили ему прекрасно вписаться в нашу компанию таких же серьезных и остроумных неудачников по жизни.

Артур подошел к нам, глаза искрили при оглядывании противостоящих армий и предмета раздора, на пятерых имевших одни штаны. А учитывая, что один из пятерки, к тому же — противоположного пола, щеголял и без кое-чего другого, то штаны Тимохи, можно сказать, нивелировались этим фактом. Обычно в таком виде малышня возилась на пляже рядом с занятыми своими заботами взрослыми. Всплыло выражение из детства, услышанное во времена, когда я сам был такой малышней: «Бесштанная команда».

Артур смотрел на нас глазами, в которых читалось именно это название.

— Позвольте полюбопытствовать, что происходит и чем помочь честной компании?

Стиль общения, немного удивлявший Мадину, для нашей квартиры был нормальным. Мужской клуб, одинокие джентльмены… короче — высшее общество в изгнании. Изгнали нас из бурной жизни, что проходила где-то параллельно. Мы очень хотели туда, в кипящий поток, но попытки пресекались неким высшим фейс-контролем. Нас возвращало обратно в родные стены «клуба», где мы зализывали раны и высоким слогом повышали друг другу мнение о себе.

Тимохе сейчас было не до высот изящной словесности, он указал на меня:

— Кваздапил пришел с дамой, но теперь хочет уйти. А она не хочет.

— Упущены некоторые моменты. — Как самый здравомыслящий, Филипп взялся объяснить ситуацию с подробностями.

Артур внимательно слушал, иногда раздавались наводящие и уточняющие вопросы. Наконец, его голова понятливо склонилась:

— Решение проблемы лежит на виду, но сначала, если можно, представьте меня даме, а то чувствую себя как в гостях, словно ошибся адресом.

— Это Артур, наш сожитель, — опередил меня Игорь, чтобы иметь возможность обернуться к просвещаемой.

Она поблагодарила кивком, он же этого, скорее всего, не заметил — глаза смотрели гораздо ниже.

Во мне боролись два желания: дать ему по довольной физиономии и уставиться на Мадину самому. К счастью, я удержался от обоих.

Артур сморщился:

— Не люблю слово «сожитель», в него вкладывают много разного, и дама может понять не так. Мы сокомнатники.

— А это… — Теперь представлять взялся Тимоха, ему тоже хотелось посмотреть на прятавшуюся за спиной Мадину. — Мэрилин.

На его лице так же разлилось блаженство, а взор подернулся пеленой.

Поскольку при развороте Тимоха сдвинулся, кусочек вида достался и Артуру.

— Очень приятно. Хотелось бы поцеловать ручку, но обстоятельства вынуждают сохранять дистанцию, так как одет неподобающим образом. Позвольте вашему покорному слуге присоединиться к обществу практически равных возможностей… — «Практически» Артур вставил, покосившись на джинсы Тимохи и, затем, на предельно откровенный вид дамы, которая довольствовалась нижним бельем в лице верхней его половины. — Если моя кандидатура не вызывает возражений…

В желании как можно быстрее влиться в происходящее Артур стянул свитер и носки, вслед отправилась водолазка. Из брюк он благоразумно решил не вылезать, хотя позыв имелся, а когда формой одежды сравнялся с Тимохой, полились резонные соображения:

— Давайте разбираться. Пройдусь по каждому. Кваздапил переживает за Мэрилин. Она и Филипп хотят повеселиться, но не хотят проблем. Тимофей с Игорем вели игру на опережение событий, поэтому все испортили. В результате недовольны все. В то же время, все хотели бы вернуться в момент до возникновения напряжения, чтобы все пошло по-другому. Я прав?

Множественные кивки подтвердили вывод. Морально поддерживаемый обеими сторонами конфликта, Артур взобрался на «игральное поле», заняв место между вражеских позиций. Вновь образовался круг, только порядок изменился. Теперь Мадина оказалась между мной и Филиппом, а сторонники решительных мер и поступков сидели на кровати напротив нас. Сложившийся разорванный круг замкнул собой Артур.

— Итак, имеется конфликт и четыре участвующие стороны. Тихо! — оборвал он возникший гул. — Позвольте объяснить, почему сначала я назвал три, а теперь говорю о четырех. Себя я тоже отношу к участникам событий. Первая сторона — это я, сторона равноудаленная от всех, ни в чем не замешанная, потому идеальная в качестве независимого эксперта. Вторая… прошу простить за нумерацию, она — не по важности, а чисто информативная. Итак, вторая сторона — это Мэрилин и Филипп. Девушка, как мне сказали, не может говорить, но написать что-то необходимое, я надеюсь, она сможет?