История одной любви. Начало

Мадина стала подавать знаки, резиновое лицо указывало мне на листки в кармане штанов. Точно, в сценарии имелись конкурсы и турниры с претензией на роль дуэльного баттла: гольф с ягодкой, которой нужно попасть в лунку пупка искусительницы, ее одевание-раздевание дуэлянтами на скорость, разные виды «угадаек» с ощупыванием при завязанных глазах… Лишний раз радовать конкурента в борьбе за девичье расположение не хотелось, тот же Филька более достоин поощрений на ниве эротики, чем бульдозером прущий Тимоха. Итого: либо все, либо никто.

Я протянул перетасованную колоду под нос Филиппа:

— Сдвинь.

Прошедший в тишине тур оказался последним. Хороший расклад помог Филиппу. Ликующий победитель стыдливо расцвел в предвкушении, а Мадину Игорь с Тимохой все-таки завалили. Я взял карты, чтобы убрать. Их накрыла рука Тимохи:

— Подожди, это не по правилам.

— Мы договаривались!

— Договаривались по-другому. «Проигравшие снимают по одной вещи, пока не продуют последнюю». Так было?

Он обернулся к парням. Смекалистый Филипп сжался, как от удара, и мысленно распрощался с выигрышем. Игорь с ухмылкой поддержал:

— Именно так. «Последнюю».

— То есть игра должна вестись до одной оставшейся вещи. — Тимоха победно оскалился.

На Мадине их было две, бюстик и трусики. До этой минуты здравый смысл уверял меня, что две вещи на даме — неразрывный комплект. Ну, как носки или перчатки. Эти вещи можно представить по одной, их, если приспичит по некой дурости, по одной даже носить можно, и все равно бюстик и трусики — это комплект!

Так говорил здравый смысл. К сожалению, я кое-что забыл: когда в мужском обществе оказывается дама не самых строгих принципов, здравый смысл уходит на покой.

Мое возмущение сменилось тревожной напряженностью.

— Нижнее белье у женщин — это комплект! — попытался я образумить распаленную компанию. — Комплект — это одна вещь!

— Ага, только эта двойная вещь называется разными именами, выглядит по-разному и надевается на разные части тела. — Тимоха не скрывал довольной улыбки.

Непосредственная причина спора, наша дама, разговаривать не могла, за нее говорил я, и Тимоха прекрасно знал: логика — моя путеводная звезда, где она, там и я. Против факта, как против танка, не попрешь. То, что трусы и лифчик — две самостоятельные вещи — неоспоримый факт. Почему я не видел этого раньше? Как отстаивать точку зрения, в которой обнаружилась брешь, и мне прямо указали на несоответствие?

Понятно, что меня волновали вовсе не лингвистические проблемы. Мне требовалось защитить даму от позора и посягательств, и до сих пор казалось, что озвученные правила игры справлялись с этой ролью.

Увы и ах.

— О том, чтобы очевидные для всех две вещи считать одной, следовало договориться заранее, — поставил Тимоха в дискуссии жирную точку.

Было обидно, что против меня и девушки, за которую я отвечал, оказались все, даже логика. Спорные вопросы у нас в квартире решались голосованием, но до этого доводить не стоило — при поиске истины демократическим путем двое всегда проиграют троим. Точнее, полтора — двум с половиной. При победе партии Тимохи Филипп терял свой выигрыш, поскольку подразумевался еще один тур, зато ему, как и другим (но ведь и ему тоже, а разве главное не это?), откроются запретные прелести. Оказавшийся в новой ситуации на распутье, он, как мне думается, не упустит шанс вкусить невозможного. Пусть с колебаниями, но Филька, после долгого внутреннего конфликта, примкнет к Тимохе с Игорем.

А Мадина не могла высказаться в свою пользу, за нее отдувался я. И что я мог сделать, кроме как прекратить балаган?

Видимо, время пришло. Я уже набрал воздуха, меня опередил Тимоха:

— Как принято у всех цивилизованных народов, предлагаю решить вопрос голосованием.

— Нет, — выдохнул я.

— Но… — возмутился Тимоха.

— Погоди, — перебил его Игорь. — Деликатные вопросы так не решаются.

Я поблагодарил его взглядом. И все же, что он предложит взамен? Как и Тимоха, он лицо крайне заинтересованное, причем заинтересованное именно в худшем для меня и Мадины варианте.

— Мы зря треплем себе нервы, — продолжил Игорь. — Голосования, диктаторские замашки, ссоры на пустом месте… Кому это нужно? Мы теряем драгоценное время. Посмотрите на нашу даму. Мне кажется, она нисколько не возражает против еще одного тура.

— Если Кваздик отстаивает ее интересы, а она не против, то он не прав! — радостно заключил Тимоха.

В сторону Игоря он благодарственно потряс сложенными ладонями, а к Мадине полетел воздушный поцелуй.

— Спросим у дамы. — Игорь обернулся к Мадине: — Игра продолжается?

Мадина кивнула.

Я ощутил себя персонажем финальной сцены Гоголевского «Ревизора». С одной особенностью: неожиданной и обескураживающе-неприемлемой концовка оказалась только для меня.

У Мадины мозги расплавились?! Какое продолжение, куда дальше-то?! Этого нельзя допустить!

Большой и указательный пальцы сложились в кольцо: «Окей».

«Все в порядке». Да какое, к чертям поросячьим, «в порядке», с ума она, что ли, спрыгнула и не долетела?! Я поднял руки. Мадина поняла знак, ее голова отрицательно мотнулась, ответом пальцев снова стало «все в порядке».