История одной любви. Окончание

Она так спешила, что едва не поскользнулась на дворовом песке, глаза горели, руки дрожали. Новый обладатель без колебаний отдал вещицу назад, поскольку одолженная у кого-то зарядка все равно не позволила пользоваться приобретением: включенный телефон оказался запаролен. Платить умельцам за разблокировку веселый мужичок Гришка, тут же предложивший выпить за знакомство, не намеревался, потому с удовольствием забрал назад свои удочки. Машка сняла крышку, во взгляд вернулась жизнь: карточка памяти стояла на месте. Сестренка словно заново родилась.

— Снимки сразу на карточку шли? — понял Прохор.

— Да. — Машенькин палец любовно погладил слот с картой. — Можно проверить, паролем Захар сделал мой день рождения.

Помешались ребята на днях рождения. С другой стороны, Захар не свои именины поставил, а Машкины, в моих глазах это прибавило ему очков.

Вспыхнула заставка с фотографией Маши, сделанной где-то на речке: сестренка в довольно откровенном купальнике призывно махала ладошкой, вторая рука вздымала бриллиантовые брызги.

Пока Машкины пальцы скакали по меню, я ответил на сообщение, пришедшее на мой телефон. Сообщение от Хади. Она волновалась. Я завуалировано успокоил. Если переписка попадется кому-нибудь на глаза, никто не поймет, о чем речь. Жаль, что Хадя тоже не поймет деталей, но общее состояние успеха предприятия и того, что все живы-здоровы, передать удалось.

Совершенная за это время Машей пробежка по приложениям показала, что галерея пуста, в документах тоже ничего не осталось. Содержимое карты памяти Машенька глянула в одиночестве, и ее лицо, наконец, расслабилось.

— Все в порядке. Спасибо!

Первый поцелуй достался мне, второй — Прохору.

С добычей в руках сестренка сбежала на улицу. На тротуаре она положила аппарат на асфальт и со всей силы ударила сверху ногой. Кроссовок плохо подходил на роль молотка, поэтому рядом был подобран булыжник, и вскоре от телефона и злополучной карточки остались одни обломки.

Оставшиеся без чувственной благодарности полицейские проворчали:

— Вообще-то, телефон можно сдать как вещественное доказательство, а Аркашу отправить на явку с повинной…

— Мы же договорились! — возмутился грабитель со справкой.

— Мы свое слово держим, — ответил за всех Прохор.

Аркадий удостоился прощального пинка, и «группа захвата» вышла из подъезда к закончившей разборку с прошлым сестренке. Прохор по-свойски подмигнул ей:

— Маша, если что — звони.

Мне было спокойнее, когда он называл сестренку Марией Егоровной и на вы. Вру, и тогда не было. Впрочем, бумажка с номером теперь у меня, Прохор об этом не знает.

Машка кивнула:

— И ты, если хочешь. Или пиши, я есть в сети.

Паршивка, дала наводку. А он ведь напишет, с такого станется.

Взгляд сержанта стал масляным:

— Проводить?

Машка покосилась на меня, в глазах мелькнула надежда, а выражение отвернувшегося от сержанта лица стало умоляющим. Но это все равно, что просить буйвола отпустить теленочка погулять с тигром.

— Мы сами. — Я взял сестренку под локоть. — Спасибо, парни. Если понадоблюсь — звоните, в справедливом деле всегда помогу, а на неправедное, думаю, не позовете.

Обменявшись рукопожатиями, мы разошлись.

По дороге домой Машка получила втык:

— Чего ко взрослым мужикам липнешь? Про Захара уже забыла?

— Ничего ты, Саня, не понимаешь. — Она крепко пожала мою руку, за которую держалась. — Давай, не будем ссориться? А вообще, спасибо тебе, о таком брате мечтают все девчонки.

Возвращались мы с победным видом, Хадя еще по топоту за дверью поняла, что все в порядке. На кухне нас встретило угощение в количестве, годном для небольшой свадьбы. Рассказ о случившемся, подкрепляемый сменой блюд, затянулся, а после еды Машка засобиралась:

— Ну, хватит вас стеснять, сегодня переночую у Дашки. Помнишь, я говорила, что она переехала сюда на лето? А домой завтра поеду сразу оттуда. К Даше проводишь?

— Обязательно. С твоей способностью притягивать приключения…

Когда сестренка спускалась по лестнице, я шепнул Хаде:

— До завтра. Невероятный денек, правда?

— Сокомнатникам придумай что-нибудь более правдоподобное, чем правда. И, если получится, приходи завтракать.

Снова ей оставаться одной. Я бы от тоски и скуки в окно выбросился. Наверное, поэтому она и зовет приходить чаще.

Жаль, если только поэтому. И все же объятие в миг, когда пришла полиция, не вытравить из памяти. Говорить о нем не стоило, но и забыть невозможно. И Машка со всей мощью женской интуиции утверждала, что Хадя ко мне неравнодушна.

Поживем — увидим. Оставалось просто заниматься своими делами и следовать поговорке «Вода камень точит».