История одной любви. Окончание

Ее затрясло в моих руках, как тряпичную куклу. В этот момент Хадя решила позвать за стол. Прозвучавшее слово и наши позы заставили ее скрыться из виду.

В памяти всплыл ее тихий голос: «Это твоя сестра и твоя жизнь. Если хочешь, чтобы они тебе нравились, делай их такими. Ломая, ничего создать нельзя». А я, кажется, снова собрался ломать. Но ведь повод! Всем поводам повод, хуже не придумать. И с этим обязательно нужно что-то делать, так оставлять нельзя.

— С ума сошел? Отпусти. — Машка вырвалась. — У нас от наркоты Пашка Семейчиков помер, я к этой гадости на километр не подойду.

— Тогда что здесь?

— Не твое дело.

А мои мысли уже шли вразнос. Что может быть еще? Бедна у меня фантазия, не дает ничего дельного. В голову лезет такое, что хоть на стену бросайся, но Маша не такая. Не может быть такой. Она как Мадина: по-детски живая, по-подростковому авантюрно настроенная, отрицающая навязываемые взрослыми скучные нормы. Обычная любительница приключений, она даже еще не ощутила это в полную силу. Тогда что она прячет?

«Не твое дело». Нет, сестренка, мое. Как брат я должен…

Поперек вполне здравой мысли опять вспыхнули, как красный сигнал светофора, слова Хади: «Ломая, ничего создать нельзя». И другое: «Это акт отчаяния, а поступок должен быть продолжением слов и выливаться из примера, который подаешь жизнью». А моя жизнь, увы, не розами пахнет, местами — совсем-совсем не розами. Чего лезу в чужую жизнь?

Я взял себя в руки.

— Ладно, не будем открывать.

— Спасиб…

— Сотрем так.

Машку передернуло, незаконченное слово сменилось выкриком:

— Нет!!!

— Одно из двух. Либо пароль, либо…

— Мой день рожденья.

Я с тревогой покосился на сестренку:

— Что произошло на твой день рождения, что его пришлось так прятать?

— Нет. День рождения — пароль.

Ну-у… нет слов. Поражаюсь детской глупости.

— Ты уже взрослая тетя, неужели не знаешь, что такой пароль при желании вскрывается за три секун…

В этот момент набранные цифры открыли папку. Снова фото. Похожи на те, что с Захаром, но…

Не с Захаром.

Жуть. Будто бы я на сайт для взрослых попал. Оказывается, Захар — это еще цветочки, причем маленькие и хилые по сравнению с целым садом других растений.

У меня возникло ощущение, что к вискам приставили электродрели и включили их. Во все стороны летели ошметки кожи, костей и мозгов.

— Как это объяснишь?

— Подать ремень?

Я досчитал в уме до десяти и мощно выдохнул. Мое страстно желавшее вскочить и действовать тело осталось на месте.

— Как понимаю, это Данила? Не отводи глаза. Ты что же, и с ним тоже?!

— Он главный во дворе, что хочет, то и делает. Поэтому так тебя невзлюбил, когда ты взялся ниоткуда и показал возможности. Он ни одной девчонке прохода не дает.

— Принуждает?

У меня взбесился пульс. Кулаки снова сжались.

Машин взор упорхнул в сторону.

— Уговаривает.

Она ссутулилась, согнулась и оттого словно бы стала в два раза меньше.

— Не верю.

— Но это правда. Он действительно уговаривает, но, «уговаривая», пользуется тем, что отказ выйдет дороже, тогда во дворе тебе жизни не будет, он это умеет. Несколько раз мы всей дворовой компанией гнобили девчонок, которые ему отказали. То есть, гнобили не потому, что те отказали Даниле, просто он умело всех подбивал и так все обстряпывал, что не участвовать нельзя. Все понимали, что каждая из нас может оказаться на месте тех, над кем издеваемся, и от этого мы издевались еще больше. Пока есть коза отпущения, остальные в безопасности. А он стоял в стороне и посмеивался.

«Коза отпущения». Ну-ну.

Маша еще сильнее сжалась, словно я мог ее ударить. Или это не из-за меня, а вспомнились дворовые унижения?

Она тихо добавила:

— Одна девчонка потом вены вскрыла.

— Значит, ты — как все?

Маша удрученно кивнула:

— Мне пришлось. Это до тех пор, пока я не стала гулять с Захаром. Если есть парень, Данила не трогает.

Снимки вызвали тошноту, я потянулся к необратимой команде в меню телефона.

— Не удаляй! — Машка повисла на мне, словно от этого зависела жизнь.

Я опешил от такого порыва. Палец вновь потянулся сделать необходимое, но сестра вцепилась в аппарат обеими руками:

— Не надо!

Будь она старше и сильнее, то вырвала бы скользкий гаджет, но с братом-студентом школьнице не справиться.

Я понял, что чего-то не понимаю. Происходило что-то необъяснимое.

— Объясни, почему не надо, и если убедишь, то оставим.

Маша глухо выдохнула:

— Это компромат. — Смирившись, что придется мне все рассказать, ее голос потек спокойнее. — Даниле никто не может перечить, он чувствует вседозволенность и пользуется. Мне нужны доказательства, что все это было на самом деле.

— Почему не сказала с самого начала? Любую болезнь проще предупредить, чем лечить, а Данила — больной. Постой. — У меня взмок лоб. — У него тоже есть такая папка? Не дал же он тебе спокойно сэлфиться в интересных позициях, если и сам…