История одной любви. Окончание

Вошедший за нами водитель сначала что-то проверил с помощью приборчика, затем по вещам сноровисто пробежались пальцы в перчатках. Все приподнималось, затем аккуратно занимало прежнее место. Не знай я про обыск, позже ничего не заметил бы. Особое внимание уделили одежному шкафчику, комоду с бельем и матрасу. Неприятно, когда роются в твоих вещах, еще хуже, когда это вещи твоей несовершеннолетней сестренки. Запретить я не мог. Все равно досмотрят, возможности у них есть. А запрет, если откинуть благородное негодование, которое пришедших не волнует, в их глазах выставит меня неблагонадежным и недоговороспособным. Со всеми вытекающими.

Глубоко под бельем нашлись деньги — завернутая в полиэтилен стопочка купюр. Там же лежали несколько записок с ровными строчками, выглядевшими как стихи. Округлый с красивостями девичий почерк, почти детский, узнался без труда. Слащаво-сопливые писульки серьезного дядю не заинтересовали, он искал мои секреты.

Стихи. Кто бы подумал. Сестренка-то, оказывается, романтик. Сколько всего уживается в одной человеческой голове — просто жуть. И попробуй догадайся, что главное.

Невозможная парочка — неправедные деньги и стихи — вернулись на место.

Ничего криминального опытный Валера не обнаружил. Костя в это время наблюдал за мной, за моими реакциями. Увиденное вопросов не вызвало, ко мне вновь протянулась рука:

— Ключи.

— Что? Какие?

— От городской квартиры. И пароли от всей техники, которая там осталась. Если ты не солгал, а пока мне почему-то верится в это, все закончится хорошо. Для всех. Это наша специальность — решать такие проблемы к всеобщему удовольствию. Ключи вернем, как только закончим. Могли бы войти без разрешения, но зачем, если ты не обманываешь? Проще сотрудничать, тогда и дверные замки останутся целыми, и лица, и внутренние органы.

У меня на миг остановилось сердце. На квартире — техника и файлы Данилы! И все его списки заработка…

Мое лицо окаменело.

Костя это заметил, в углах губ вылезла жесткая улыбочка.

— Кажется, у товарища имеется заявление?

— Вы там кое-что найдете…

— О, это чудненько. Что бы это ни было, для полного соответствия плохому кино тебе осталось сказать: «Это не мое».

— Но это правда не мое.

— Пусть будет так. До выяснения всех обстоятельств просьба квартиру не покидать. Мы позвоним.

Дворовые подружки сработали не хуже бабушек на скамеечке, которым до всего есть дело. Вызванная ими Машка примчалась так быстро, как только смогла, но гостей уже след простыл. Посыпались вопросы:

— Кто? Это к тебе? Твои друзья? — Мы стояли в комнате. Я не мог сесть, в груди клокотало. Машка стояла рядом, неслись почти детские восторги: — У тебя есть такие друзья? Они еще приедут? Девки в шоке! В наш двор метеориты падают чаще, чем заезжают такие машины. Кстати, привет. Какими судьбами? Надолго? Почему не предупредил? Саня, а что у тебя с лицом?

— А что у меня с лицом? — переспросил я, не понимая, о чем она говорит.

— На тебе его нет!

— Ты видела Данилу после… после того, как мои друзья с ним поговорили?

— Он уехал. Родственники сейчас забирают его документы с места учебы, говорят — для перевода в другой город. Никто ничего не знает. Во дворе никто не верил, что на него найдется управа. Это было круто! Теперь ты в тако-ом авторитете, только слово скажи — с тобой любая пойдет!

— Я видел содержание его компьютера.

Словесный поток иссяк, Машенька едва слышно выдавила:

— Нести ремень?

— Если считаешь, что поможет… Впрочем, мне хочется, чтобы нужные мысли у тебя не там отложились. В разное время люди думают разными местами, но отвечает за все голова.

— Саня, что было — не повторится. Обещаю.

— Верю.

Такого сестренка не ожидала.

— Спасибо. — С минуту она молчала. — Ты такой из-за меня?

— Машка, я тоже сел в лужу. В огромную. И мечтаю, чтобы мне тоже кто-то основательно всыпал. Только, боюсь, не поможет. Поздно.

— Давай, колись. — Машенька подошла ближе, почти вплотную, взгляд обрел серьезность. — Что случилось?

— Небольшие проблемы.

— Судя по лицу цвета бледной поганки и выражению сморчка после того, как на него наступили, небольшие — слово неподходящее. Я никогда тебя таким не видела. Даже когда ты вышел из себя, ты был мужчиной, а сейчас — никто. Саня, очнись, что с тобой? И где Надя?

Лучше бы не напоминала. Ноги взбунтовались и объявили забастовку, я опустился на край кровати.

— Все нормально.

— Не ври. — Машка уселась рядом со мной. — Рассказывай. Я пойму. Если не смогу помочь, хотя бы дам совет. Пусть ты считаешь меня дурочкой, совет со стороны для человека, чьи мысли попали в замкнутый круг, всегда полезен. Даже глупый совет. Любое соображение извне может стать отправной точкой. Да что я тебе рассказываю, это ты должен мне такое объяснять, кто из нас лучше косит под взрослого?

— Можно вопрос? — Кое-что давно интересовало, и я решил выяснить, чтобы больше к этому не возвращаться. — У тебя очень дорогой телефон. Родителей развела или из тех заработков?

Сначала раздался тяжкий вздох.