История Оливера

— Ага. — Я покачал головой, показывая, что сумма должна быть существенной. Если она играет в Готаме, у нее должны быть деньги. Если только она не вступила в этот клуб в расчете на удачу. То есть, надеясь, что хлеб, который можно было бы купить на членские взносы, очень скоро обернется свадебным тортом.

— Вы богаты? — спросила она.

— Какое это имеет значение? — ответил я, пребывая как всегда в обороне, ибо волею судеб был связан с денежными мешками Барреттов.

— Просто хочу узнать, сколько вы можете позволить себе проиграть, — сказала она.

Очень щекотливый вопрос. Моя задача состояла как раз в том, чтобы выяснить, с какой суммой может расстаться она. И тогда я придумал способ, при помощи которою каждый из нас мог спасти свое лицо.

— Послушайте, — сказал я, — почему бы нам не договориться, что проигравший приглашает победителя на обед. А победитель выбирает место.

— Я выбираю ресторан «21», — сказала она.

— Несколько преждевременно, — заметил я. — Но так как я тоже выберу его, предупреждаю: я ем, как слон.

— Не сомневаюсь, — сказала она. — Вы и бегаете, как слон.

Ладно, пора с этим кончать!

Я с ней играл. Я собирался унизить ее под конец, и поэтому блефовал. Пропустил несколько легких ударов. Реагировал медленно, ни разу не атаковал у сетки. Марси била и всё отыгрывала.

Фактически, она не так плохо играла. Быстро двигалась. Её удары почти всегда были точно направлены. Подача была сильной, мячи иногда крученые. Да, она много тренировалась и была вполне на уровне.

— Послушайте, вы неплохо играете, — так обратилась ко мне Марси Нэш после очередного гейма. Мне удавалось сохранять равенство по очкам, держа в тайне свои смертельные удары.

— Боюсь, скоро нам пора закругляться, — сказала она. — Я должна быть на работе к полдевятому.

— Может, сыграем еще один, последний гейм? — сказал я. — Просто ради удовольствия. Мы назовем его смертельным геймом, и победитель получит обед.

— Хорошо, — согласилась Марси Нэш, хотя и выглядела несколько обеспокоенной, боясь, что опоздает. Боже мой. Босс разозлится и не повысит ее по службе. Да, честолюбие нужно изготовлять из более прочного материала.

— Только по-быстрому.

— Мисс Нэш, — ответил я, — обещаю вам, что этот гейм станет самым быстрым в вашей жизни.

Таким он и был. Стремительней натиск. Бам-бам, спасибо, мадам. Марси Нэш была в буквальном смысле слова в шоке от этого обстрела. Она не выиграла ни одного очка.

— Проклятье! — сказала она, — вы меня перехитрили!

— Скажем так, у меня ушло какое-то время на разогрев, — ответил я. — Надеюсь, вы не опоздаете на работу.

— Все в порядке, — заикаясь, пробормотала она, несколько травмированная. — В восемь часов в «21»?

Я утвердительно кивнул.

— Заказать столик на Гонзалеса? — спросила она.

— Нет, это мой теннисный псевдоним. В остальных случаях меня называют Барретт. Оливер Барретт.

— Ладно, — сказала она. — Хотя Гонзалес мне нравился больше… — И побежала в раздевалку.

По какой-то странной причине я начал улыбаться.

— Чему вы радуетесь?

— Прошу прошения?

— Вы улыбаетесь, — сказал доктор Лондон.

— Это длинная и скучная история, — твердо заявил я. Потом, однако, объяснил то, что заставило мрачного, одержимого депрессией Барретта сбросить свою трагическую маску.

— Дело не в самой девушке, — сказал я ему в конце, — дело в принципе. Я люблю ставить на место агрессивных женщин.

— И больше ничего? — спросил доктор.

— Ничего, — ответил я. — Даже удар слева, и тот у нее всего лишь заурядный.

11

Ее туалет стоил немыслимых денег.

Я не хочу сказать, что он был кричащим. Совсем наоборот. Она воплощала высшую степень искусства одеваться — абсолютную простоту. Ее прическа, казалось, свободно струилась, и все же была безупречна. Словно шикарный фотограф запечатлел ее высокоскоростным объективом.

Это смущало. Идеальная тщательность, с какой она была одета, ее поза, самообладание заставили меня почувствовать себя позавчерашним шпинатом, смятым и небрежно засунутым в полиэтиленовый мешок. Наверняка, она модель. Или, во всяком случае, занимается чем-то, связанным с модой.

Я подошел к ее столику. Он стоял в тихом углу.

— Привет, — сказала она.

— Надеюсь, что не заставил вас ждать.

— Наоборот, вы пришли рано, — ответила она.

— Это должно означать, что вы пришли еще раньше, — сказал я.

— Я бы сказала, что это вполне логичное заключение, мистер Барретт. — Она улыбнулась. — Вы собираетесь сесть или ждете разрешения?

Я сел.

— Что вы пьете? — спросил я, показывая на оранжевую жидкость в ее стакане.

— Апельсиновый сок, — сказала она.

— С чем?

— Со льдом.

— И это все?

Она кивнула. Прежде, чем я успел спросить, почему она столь воздержанна, появился официант и приветствовал нас так, словно мы едим здесь каждый день.

— Ну, как мы сегодня?

— Прекрасно. Что сегодня хорошего из меню? — спросил я, не в состоянии выдержать эту дурацкую болтовню.

— Превосходные устрицы…

— Бостонское фирменное блюдо, — сказал я, внезапно превратившись в гастрономического шовиниста.

— Наши с Лонг-Айленда, — ответил он.

— О’кей, посмотрим, как они выдержат сравнение. — Я повернулся к Марси. — Попробуем местную имитацию?