История отношений между русскими князьями Рюрикова дома

Правление Елены ознаменовано твердостию, мудростию, успехом. При государе-младенце, при внутренних волнениях, окруженное со всех сторон врагами — Литвою, крымскими и казанскими татарами, Московское государство не потерпело никакого ущерба ни в силе, ни в достоинстве своем: дипломатические сношения с европейскими государствами продолжались по-прежнему; заключены договоры с Швециею и Ливонским орденом, набеги татар остановлены; война с Литвою, веденная с примерною твердостию, окончилось счастливым миром; границы государства ограждены новыми крепостями и возобновленными старыми, исправлена монета, выкуплено множество пленных. Елену упрекают в сердечной Слабости, но предмет этой слабости был человек достойный; из всех окружавших ее правительница выбрала лучшего, конюшего боярина кн. Ивана Овчину Телепнева-Оболенского. Если он имел большое влияние на дела правительственные, то означенные успехи внутри и вне не позволят упрекнуть его в недостатке благоразумия; кроме того, он дважды с успехом водил передовые полки в глубь Литвы, успешно кончил борьбу с удельным князем; что Оболенский был чужд насильственных мер, доказательством служит поступок его с Андреем Старицким, за который он подвергся строгому выговору.

Бояре не могли упрекнуть Елену даже в оскорбительном для них самовластии: она ничего не решала без совета с ними, даже в делах церемониала придворного^{994}. Несмотря на то, Елена была правительница; если она спрашивала боярского совета, то имела при этом право принять или отвергнуть его; боярам, т. е. самым могущественным по влиянию, хотелось владеть самим, преследовать свои личные отношения друг к другу, которые необходимо сдерживались присутствием главы государства; они надеялись повелевать во время малолетства в. князя и между тем принуждены были повиноваться, повиноваться женщине, которой главным думцем был один из них.

Двор разделился на партии, главой каждой был могущественный боярин, окруженный своими друзьями и клевретами, или целая сильная фамилия, напр., Шуйских, Бельских, Глинских. Как после эти фамилии сменяли друг друга в управлении, так теперь они подыскивались под князем Оболенским, которого привязанность Елены поставила в челе управления; против него вооружился родной дядя правительницы кн. Михаил Глинский, который по своему близкому родству больше других надеялся управлять государством; но Оболенский осилил в борьбе, и Глинский был заключен в темницу, где и умер^{995}; соумышленник его М. С. Воронцов был удален от двора.

Между тем отъезды не были забыты: во время разрыва с Польшею двое воевод, отправленных в Серпухов для заготовления полков, кн. Семен Бельский и Иван Аяцкий, отъехали к Сигизмунду; двое других воевод, князья Ив. Бельский и Воротынский, были также заподозрены в соумышлении с отъехавшими и посажены под стражу^{996}.

Пример Глинского научил бояр, что удачная борьба с Оболенским невозможна, пока жива Елена, что для свержения Оболенского надобно прежде отделаться от правительницы, и они отделались от нее, в 1538 году Елена умерла от яду^{997}.

Тогда боярам открылось свободное поприще сменять одни других в правлении. Первая победа досталась князьям Шуйским, потомкам суздальских князей, которые так долго боролись с Москвою. И, вошедши в число московских бояр, кн. Шуйские не потеряли своего значения и как прежде имели притязания на старшинство между князьями, так теперь хотели старшинства между боярами. При отце Ивана IV кн. Василий Васильевич Шуйский занимал первое место в думе^{998}, удержал его при Елене и первый воспользовался ее смертию для свержения Оболенского: в седьмой день по кончине правительницы Оболенский вместе с сестрою его боярынею Челядниною, находившейся при малолетнем Иване, были взяты под стражу за то, говорит летописец, что их государь в приближенью держал. Оболенский умер от недостатка в пище и тяжести оков, сестру его постригли в монахини; заключенные прежде князья Ив. Фед. Бельский и Андр. Мих. Шуйский были освобождены.