История Рай-авеню

Он видел новогоднюю елку в доме О’Брайнов. Она была до самого потолка, и ее украшали гирлянды и разноцветные огни, и всякие игрушки — эльфы, снеговики, Санта-Клаусы. На ней были звезды и маленькие домики. Он не был уверен в том, что это разумно — рубить в лесу дерево и ставить его в центре комнаты. Но от елки исходил такой замечательный запах, и она была такая красивая. Он не смотрел на рисунки, изображающие рождение Христа, сделанные на куске материи, положенной у основания елки. Эти предметы верования католиков ему были неинтересны.

Бен принимал участие во всех играх на улицах и на школьном дворе. Он испытывал радостное волнение по поводу того, что ребята хотели предпринять на третий день после Рождества. Но также немного боялся.

Они не просто отправлялись к Змей-горе, чтобы покататься с нее на санках. Там они могли столкнуться лицом к лицу с настоящей опасностью. Возможно, им предстояла встреча с ребятами с авеню Вебстер. Они не были похожи на мальчишек с авеню Рай. Приятели Бена любили повозиться друг с другом. Они дрались, толкались и боролись, но никто намеренно не причинял боли другим. А ребята с авеню Вебстер были настоящими головорезами. Если дрались с кем-то, то целью было именно причинить боль. Они ставили другим синяки, увечили и калечили, наносили удары ножами.

Бен увидел мальчишек из семьи О’Брайнов на вершине холма, находящегося на 180-й улице, но те не замечали его. Они дурачились и бросались друг в друга снежками. Он лег на свои санки вниз животом и направил их прямо на мальчишек. Он сбил обоих с ног. Они вместе покатились с горы, добродушно смеясь и крича, набирая снега за шиворот и под шапки. Снег попадал в рот.

Наконец, раскрасневшиеся, запыхавшиеся, они прекратили схватку и стали наблюдать за малышней, которые под присмотром родителей съезжали с горы и поднимались со своими санками наверх.

— Почему ты пришел так поздно? — спросил Чарли. — Мы здесь уже почти час.

Бен сбил снег с шапки, отер ее о свою шерстяную куртку.

— Мне нужно было сходить к Фельдманам. Мать приготовила для них торт.

— К Фельдманам? Разве они празднуют Рождество? А, может быть, у евреев сейчас тоже праздник? Какой-нибудь Чанока… или что-то в этом роде.

Бен несильно ударил Чарли в бок:

— Да нет же, глупый. Они поминают старого дедушку, который умер вчера.

Юджин помнил старика. Это был худой, стройный, симпатичный человек, который любил растрепать Юджину волосы, приговаривая при этом: «Ах, какой красивый мальчик».

— Я не знал, что он умер, — сказал Юджин.

— Да, вчера. Его похоронили сегодня утром.

Во взгляде Чарли сквозил испуг:

— Он умер вчера, а сегодня утром его уже похоронили? Ну и ну. Да ведь это… жестоко. К чему такая спешка?

Бен пожал плечами. Юджин сказал спокойным голосом:

— Нет, Чарли, они вовсе не спешили похоронить. Это просто иудейский обычай. Они хоронят мертвых сразу же после смерти. В течение двадцати четырех часов. Правильно, Бен?

— Черт возьми, чему они учат тебя там в семинарии, Джин? Откуда ты все это знаешь?

— Я интересуюсь религиозными обрядами, Бен, вот и все.

— Помните старика Дагана? Когда он умер, они положили его на стол в гостиной.

Старик Даган был ворчливым, колким человеком с причудами. Он оставил на свои похороны приличную сумму и детально расписал, как она должна быть истрачена. Он должен лежать в гробу в гостиной, и все его друзья должны быть приглашены, чтобы проводить его в последний путь. Все это кончилось ссорой. Гроб чуть не опрокинули, когда один из старых приятелей Дагана стал настаивать, чтобы Дагану дали выпить за свою собственную кончину. Поднялся большой шум.

— Да, но когда человек лежит в гробу на столе, у людей есть хотя бы возможность прийти и попрощаться с ним. Посмотреть на него в последний раз, — сказал Чарли. — Помните, когда отец Делла, пожарник, погиб во время пожара на складе, его так украсили в похоронном бюро, что было похоже, будто он просто спит. Они над ним хорошо поработали. Помнишь, Джин?

— Чарли, он был похож на разукрашенную куклу. Три дня его вдова причитала над ним и просила его встать из гроба. Так замечательно он выглядел.

— Не думаю, чтобы мне понравилось лежать в гробу разукрашенным, как кукла. Мне бы не хотелось, чтобы люди смотрели на меня в таком виде, — сказал Бен. — Мертвец есть мертвец. Евреи кладут своих мертвецов в простой еловый ящик, произносят над ним молитву и отправляют в лучший мир. Прах к праху. Черт возьми, что мертвецу от всех этих ритуалов?

Чарли был обескуражен:

— И это все, ни поминок, ничего такого?

— Да нет, Чарли, не совсем так. Семья поминает его в течение семи дней. К родственникам покойного приходят друзья, приносят еду и выражают соболезнования. Но никакого трепа в гостиной нет, упаси Боже.

— Семь дней? Ого.

Терпеливо Бен объяснил им весь процесс похорон: