История ракетно-ядерной гонки США и СССР

Эллсберг Д. пришёл к выводу, что все их «рекомендации» по ведению ядерной войны не могли привести никаких серьёзных изменений в последствиях всемирной ядерной катастрофы. Самое лучшее, что можно было сделать – это не наносить «первый ядерный удар» ни в какой форме, и не угрожать им никому. Но ни «Конгресс», ни «Президент», ни «Пентагон», ни «ЦРУ» это до сих пор не поняли. Логика в мозгах и сейчас прежняя: «Зачем вообще всё это ядерное оружие, если им никому не угрожать?..». В их сознании жив принцип Макиавелли: «… то оружие священно, на которое единственная надежда». А жизнь без войн и силового принуждения – нечто недоступное для сознания колонизаторов. При этом они в духе британской политики стараются, чтобы за их «интересы» воевали другие, ослабляя себя, а США зарабатывали на этих войнах.

«…Элемент «психопатии» в политике США во время «Холодной войны» присутствовал всегда. В частности, – в скрытых угрозах применить ядерную бомбу. Р. Никсон в своих воспоминаниях отмечал, что Д. Эйзенхауэр внушал ему как необходимость элемент «непредсказуемости» действий, как способ давить на противника. «От психопата можно ждать всего», – такая позиция внушает страх и заставляет идти на уступки…» (О. Стоун, П. Кузник. См [115], c.286).

Если элементы сумасшествия – различные «фобии», неврозы, психозы, параноидальные страхи, проникают в умы элиты и в политику страны, – то они рано или поздно поражают всё общество. И наиболее сильно и резко начинают проявляться в «низах» в виде взрывов протеста, в виде бунтов, восстаний и погромов, когда органы власти теряют всякий авторитет и лишают людей надежды на лучшее будущее, и на достойную жизнь в настоящем.

Выводы о ходе и последствиях ракетно-ядерной гонки

Идея мировой ядерной войны возникла в умах политиков, как идея превентивной ядерной войны, в которой только одна сторона применит ядерное оружие и добьётся с его помощью быстрой и почти бескровной для себя победы ценой убийства сотен миллионов людей. И остановить этих политиков и генералов могла только угроза взаимного уничтожения в подобной войне. Их остановить мог только тяжёлый ядерный кулак, – такой кулак, который не уступал их собственному кулаку. И именно политика США подготовки к ядерной войне вызвала появление такого «кулака» у СССР и появление перспективы полного уничтожения США в случае ядерной войны.

Джим Бэггот пишет (см. [25], c.272):

«…Этапы гонки вооружений повторялись снова и снова, на протяжении всей холодной войны. На самом деле СССР успевал за США в технологическом и научном плане, но так и не смог создать арсенала, равного американскому по своей разрушительной силе. Правда, вопрос абсолютной силы очень скоро стал неважен. У более крупного американского скорпиона жало было больше, но меньшее жало советского скорпиона все равно было смертельным. Американская политика «массированного возмездия» не отменяла того простого факта, что в ядерной войне уничтожение взаимно и гарантированно. Непрестанный рост американского ядерного арсенала просто увеличивал способность Америки к «многократному уничтожению».

СССР с самого начала ядерной гонки не ставил задачу развязывания ядерной войны, – СССР ставилась задача предотвращения такой войны. Руководство СССР при этом понимало, что «мягкая» политика уступок не остановит руководство США, а будет им воспринята, как «проявление слабости». Объективно, исходя из общей исторической обстановки, СССР и Россия были миролюбивыми странами, которые пытались предотвратить войны, – как малые, так и большие.

А в США суть военно-технической политики лаконично выразил Вильям Дж. Баумоль: «Гонка вооружений – верховный закон рыночной экономики». (см. [65], c.411)