История регионов Франции

Весьма примечательной, трагической и подлинно провансальской, на территории этого «полумесяца» была история вальденсов с восточного берега Роны[266]. Дальние последователи Пьера Вальдо, или Вальдеса, и Лионских бедняков, эти «еретики» основали в Валь де Дюране и, в частности, вокруг поселений Мерендол и Кабриер, ставших благодаря им знаменитыми, новый и скромный Иерусалим. Они порицали ложь, отказывались давать клятвы, не верили в Чистилище и, принимая для своей паствы импровизированных исповедников, не являвшихся священнослужителями, «нелегально практиковали» Таинство покаяния. Это вызывало возмущенные нарекания со стороны «настоящего» католического духовенства, единственно компетентного в данной области, по меньшей мере, в принципе. К этому у вальденсов, и особенно у их Бород[267] добавлялся решительный «донатизм»[268]: они на самом деле считали, что священник-блудодей (который, например, только что вышел от проститутки) не мог освящать хлеб для евхаристии тем более превращать его в тело и кровь Христа, что бы ни думали по этому поводу римские теологи. Священники, не соблюдавшие обет целомудрия, который им предписывал принятый ими целибат, теряли, по мнению вальденсов, свою способность совершать пресуществление. Также вальденская ересь враждебно относилась к смертной казни, и это враждебное отношение нам может показаться весьма актуальными: оно объяснялось в то время абсолютной верностью библейской заповеди «Не убий». С другой стороны, ни папы, ни епископы не были окружены для вальденсов ореолом святости, поскольку они считали себя несправедливо гонимыми официальной епископской властью. И наконец, последняя черта, предвосхищавшая протестантскую Реформацию: почитание Богоматери и святых не был в почете у последователей Вальдеса. И однако, несмотря на эти поверхностные элементы сходства с новыми доктринами реформации, ничто не предвещало того, что вальденсы, после трех столетий независимости, войдут в подчинение протестантизма, как южного, так и швейцарского или идущего с северных берегов озера Леман. Тем не менее они душой и телом предались этому «слиянию» во времена Франциска I, а точнее в 1532 году. Им пришлось по этому поводу отказаться, немного поворчав, но не более того, от своей веры в человеческую свободу и эффективность добрых поступков. Таким образом, они приняли крайне суровую догму о предопределении, на которой несколько позднее Кальвин неплохо поживился. Чтобы еще более угодить сторонникам Реформации, вальденсы, на манер гугенотов, сократили до двух количество таинств, оставив только причащение и евхаристию, вместо тех семи таинств, которые они сохраняли на протяжении столетий, как официальная католическая Церковь. И наконец, все те же вальденсы, как только они стали «протестантами», как бы поверхностно это не выглядело вначале, были вынуждены пойти на большие расходы, по доброй воле, конечно, чтобы финансировать типографское печатное издание реформированной Библии на французском языке. Это «составление» Библии было, к тому же, одним из эпизодов того, что Адольф Брюн назвал проникновением французского языка на Юг, которое было очень решительным в течение XVI столетия, по меньшей мере, в письменной культуре и, в частности, благодаря книгопечатанию.