История регионов Франции

Марсель. Феликс Платтер посетил этот большой порт и прилегающий к нему город приблизительно в 1555 году, но он сообщает об этом мало подробностей, настолько он был занят на берегах Канебьер своими проблемами (несварение желудка, колики и т. д.). Напротив, младший брат Томас, посетивший город при Генрихе IV, не скупится на информацию о жизни в Марселе: рыболовство, таможня, береговые укрепления, галеры и жалкое существование каторжников, запах, который источает порт, средоточие всяческих отбросов, хозяйственных и других, местное правительство города и провинции во главе с герцогом Гизом-младшим, оппортунистом или скорее бесчестным человеком, разные типы кораблей, от яликов и тартан до судов с высокой палубой, между которыми стояли «mezas barcas», крупная торговля с Левантом, местные экзотические зверинцы, мастерские по работе с кораллами, по производству драгоценного стекла, женские моды, сеть водоснабжения, акведуки и другие приспособления, карнавалы вперемежку с религиозными процессиями, — все это разнообразие не скрылось от взгляда Томаса. Если точнее, то именно католическая сторона жизни города увлекла молодого человека более, нежели морское сообщение и торговые возможности этого крупного центра торговли. Папизм, скажем мы, и особенно реликвии, которые он детально описывает: только в марсельском аббатстве Сен-Виктор от смог увидеть могилу Семерых Спящих, выдолбленную в скале, а еще пещеру Марии Магдалины-грешницы с отпечатками ее колен на камне, крест святого Андрея, положенный в деревянный ящик, чтобы его не повредить, забальзамированные тела двух святых женщин и могилы шестерых святых мужей, кувшин из белого камня, из которого Иисус омыл ноги апостолам, а может быть амфора, из которой Мария-Магдалина омывала ступни Христа (или просто, как отмечает Платтер, который в данном случае выступает немного как «вольтерьянц», римская урна для хранения праха умерших?). И еще был железный ларец, где находилась голова святого Виктора, включая торс, покрытая серебром, и три головы других святых мужей и женщин, и эти женщины входили в число знаменитых одиннадцати тысяч девственниц, а еще бок святого Лазаря, посеребренный кусок настоящего креста Христа, две головы невинных младенцев, убитых Иродом, рука святого Кассиана, зуб апостола Петра (в драгоценной шкатулке), палец святого Мартина и палец святого Антония, волос из бороды святого Павла, воткнутый в серебряную голову, с накладным золотом, с длинной бородой из этого металла; ароматное масло, которым Мария-Магдалина смазывала нашего Спасителя, палец Марии-Магдалины и пять рук разных святых, среди которых левая рука святого Виктора. Только эти одни голова и рука святого Виктора при продаже стоили бы 300 000 турских ливров, то есть столько же, сколько гвоздь из креста Христа, который затем был выкован в форме подковы и хранился в церкви в Карпантра; или в пять раз больше, чем большой боевой корабль, продаваемый, правда, без парусов и снастей, и в сто или более раз дороже, чем картина, приписываемая Микеланджело, «Воскрешение Лазаря», — прекрасное произведение искусства и на самом деле главная работа Себастьяно дель Пьомбо, в наши дни составляющая гордость лондонской Национальной галереи, куда она попала после долгого пребывания в соборе в Нарбонне, где Томас Платтер и имел возможность полюбоваться ею в 1599 году. Такое соотношение, между произведением Микеланджело и рукой святого Виктора, в наши дни было бы обратным, или даже больше! Мощи — это телесная, или, в более общих терминах, физическая связь, которая соединяет божественное с человеческим, как это показал Питер Браун. Они не заслуживают, в том числе и марсельская реликвия, всех этих грубых насмешек, которые на них обрушивали сначала Кальвин, а потом Вольтер. В любом случае, реликвии иллюстрируют католическую духовность той эпохи, основанную…в данном случае на материальном начале, «материалистическую» духовность, которая достаточно сильно отличалась от протестантской религиозности, согласно которой в отношениях между человеком и Богом было что-то прямое и нематериальное, прекрасно обходившееся без вещественной сущности, имей она прозаически телесное происхождение (волос из бороды святого Павла) или минеральное (кувшин Марии-Магдалины или ком земли, взятый с поля, где Бог сотворил Адама, — дар одного паломника, вернувшегося из Палестины, который доставил самое большое удовольствие Томасу Платтеру).