История религии. Том 1

Тебя, Господь. В ночной тиши

И в отдаленнейшей звезде,

И в глубине моей души...

Пока живу, Тебе молюсь,

Тебя люблю, дышу Тобой.

Когда умру, с Тобой сольюсь,

Как звезды с утренней зарей.

Д. С. Мережковский Эта внутренняя настроенность и это направление ума

указывают нам на истоки истинной религиозности. Ощущение человеком

присутствия Бога, встреча с Ним, любовь к Нему, жажда познавания Его и

единения с Ним - вот в чем состоит подлинная сущность, ядро религии. Или,

если перевести это на язык отвлеченного мышления, "вера означает сознание

существования в связи с Запредельным" /13/.

Это совсем не "гипотеза" и не только определенная система взглядов, а

живое реальное соприкосновение.

Фома Аквинат, написавший восемнадцать фолиантов, посвященных философии

и теологии, пережив мистическую встречу. сказал, что все написанное кажется

ему теперь ворохом соломы. Это та встреча, о которой свидетельствовал

Паскаль, записавший на клочке бумаги отрывистые слова: "Огонь... Бог

Авраама, Исаака и Иакова. А не философов и ученых. Уверенность... Мир..."

Все умозрительные концепции в сравнении с этой живой встречей - не более чем

картонные макеты. В вере не только нет слепоты, но, напротив, она есть

глубочайшее ясновидение. Пусть рассудок в недоумении бьется над проблемами:

Бог и зло, свобода и предопределение - живая вера пребывает уже там, где

снимаются все эти противоречия.

В книге французского писателя Роже Мартена дю Гара "Жан Баруа" есть

знаменательный эпизод: встреча отца-атеиста с верующей дочерью. Они не

видели друг друга много лет, и вот дочь приходит к отцу с тем, чтобы войти в

мир его идей. Между ними завязывается беседа:

"Баруа. Скажите, Мари... вы прочли эти восемь статей "Почему нельзя

верить"?

Мари. Да.

Баруа. А это: "Догматы и наука"? "Истоки возникновения различных

религий"?

Мари. Да.

Баруа. Вы все это прочли внимательно и все же то, во что вы верили до

сих пор, не показалось вам...

Он хочет сказать: "Вам не убедить меня в том, что все научные труды,

плоды всей моей жизни, всецело посвященной борьбе с религией, бессильны

перед вашей детской верой!.."

Мари (стараясь яснее выразить свою мысль). Но, отец если бы возражения

могли поколебать мою веру, то это уже не была бы настоящая вера...

Баруа. Скажите, Мари, что делает вашу веру такой прочной?

Она вся сжимается, но не уклоняется от ответа.

Мари. Когда испытываешь то, что испытала я, отец... Не знаю, как вам

это объяснить... Присутствие Самого Бога... Бог овладевает душой, наполняет

ее любовью, счастьем... Если человек испытал это хоть раз в жизни, все

доводы, придуманные вами для того, чтобы доказать самому себе, что ваша душа

не бессмертна, что она не частица Бога, - все ваши доводы, отец!.. Баруа не

отвечает".

"Касание мирам иным" - это действительность, это факт это

достовернейшая реальность; именно поэтому подлинная вера стоит выше

концепций и конструкций ума, хотя в принципе их не отвергает. Не так ли

происходит и тогда, когда человек пpoникaeт в тайны природы? Ему дается

некая действительность, и он должен считаться с ней, даже если его теория

подчас не в силах справиться с ней.

x x x

Вера меньше всего есть бегство от жизни, замыкание в мире грез. Слово

"религия" не случайно происходит от латинского глагола religare -

"связывать". Она есть сила, связующая миры, мост между тварным духом и Духом

Божественным. И укрепленный этой связью человек оказывается активным

соучастником мирового созидания.

Те, кто видит в преклонении перед Богом нечто унизительное, бесконечно

далеки от понимания подлинно религиозной жизни. Они утверждают, что вера

якобы развивает рабское сознание, вырабатывает пассивность. На самом же деле

стремление привести свою волю в согласие с волей Божественной есть акт,

проистекающий из нашей свободы. Бог не порабощает человека, не сковывает его

волю, а, напротив, дает ему полную возможность отвергнуть Его, искать своих

путей.

Это проявляется во всем: и в том, что Бог не предстает перед нами с

принудительной очевидностью (ни в опыте, ни в доказательствах), и в том, что

никакое действие Бога в мире по своему характеру не связывает нашей свободы

выбора. В единении с Богом человек обретает полноту бытия, а не жалкую

покорность. "Когда человек, - замечает историк религии О. Пфлейдерер, - в

свободном повиновении отдает себя Богу, он не боится потерять через это свою

человеческую свободу и свое достоинство, а, наоборот, верит, что только в

союзе с Богом он может поистине стать свободным от тяготы мира, от тисков

природы вне нас и от еще худшего ига природы внутри нас... Повиновение Богу

есть свобода, сказал уже Сенека" /14/.

Для религиозного сознания добро в жизни есть служение высшему

объективному Добру, красота - отображение высшей Красоты, и наше восприятие

истины есть приобщение к Истине целокупной, обнимающей все, в том числе нас

самих.

Поэтому жизнь по заветам религии неотделима от борьбы за торжество