История России. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники. Вторая половина XVII века

Весной 1656 года с большой торжественностью выступила из Москвы рать, отправленная против шведов. Вслед за тем и царь начал готовиться в поход; причем, по своему обыкновению, он ездил на богомолье в городские и загородные монастыри. В день Вознесения (15 мая) состоялся его отъезд из столицы, при обычных церемониях, молебствиях и колокольном звоне. Царь явился в собор в богатом одеянии; на голове его вместо короны был колпак, осыпанный жемчугом и драгоценными камнями и украшенный султаном наподобие пера. Он сел на коня и поехал в сопровождении многочисленной боярской свиты; а за каждым боярином и вообще знатным человеком следовала толпа его собственной челяди, щеголявшей хорошим вооружением и господскими конями. За этой свитой двигались заводные кони в роскошных уборах, царские экипажи, стольники и другие придворные чины, а затем стрельцы и прочее войско. На другой день рано поутру Никон, пригласив с собой патриарха Макария, в экипаже поспешил в принадлежавшее ему селение за несколько верст от города, где у него был построен дворец. Здесь он встретил царя и угостил его и бояр роскошной трапезой, продолжавшейся до позднего вечера; после чего царь простился с обоими патриархами, принял от них неоднократное благословение, сел в карету и уехал.

Недели через две патриарх Макарий со своей свитой был наконец отпущен из Москвы.

На этом обратном пути через Киев и Украйну Макарий заезжал в Чигирин, местопребывание Хмельницкого, который выслал ему навстречу писаря Выговского, а потом сына своего Юрия с местным духовенством. Антиохийцев поразили глубокие пески и болота, среди которых расположен этот сильно укрепленный город, так что они невольно спрашивали, почему гетман выбрал его резиденцией. Им ответили: потому что он лежит на границе с татарами. Из Чигирина патриарх направил свой путь через селение Суботово, где прежде жил старший сын гетмана Тимофей и где теперь находилась его гробница, поставленная в храме Св. Михаила, куда покойный отдал сокровища армянских церквей, захваченные им в молдавском городе Сучаве. Над гробницей его висела большая хоругвь с портретом героя верхом на коне с мечом в правой руке и с булавой в левой и с изображением Молдавии на переднем плане. В Суботове проживала его вдова, дочь молдавского господаря Василия; она несколько раз посетила владыку-патриарха, который, конечно, по ее просьбе совершил поминовение ее супруга при его гробнице. Она была окружена казацкими и молдавскими девицами и подобно им была одета, как невольница, в суконном колпаке, опушенном мехом. Павел прибавляет, что владевшая четырьмя языками (валашским, греческим, турецким и русским) бедная Роксанда, на которую отец истратил многие сокровища, чтобы вызволить ее из Царьграда, жила теперь вдали от родных и родины, среди чужих людей, во дворце среди укрепления, окруженного окопами. К сожалению, Павел Алеппский оказался скуп на более подробные известия о вдове Тимофея, а о самом Хмеле на сей раз почти ничего не сообщает. Далее, по пути в Молдавию патриарх останавливался в Умани в доме полковника. На третий день полковник поехал с ним в казацкий табор, собранный по вестям о выступлении в поход татарского хана. Когда патриарх преподал свое благословение, казаки с ликованием стреляли из ружей и поднимали на дыбы своих коней, а затем дали ему отряд, проводивший его по дорогам, опасным от разбойничьих шаек¹⁵.

Алексей Михайлович направил свой поход на шведов через Смоленск, Витебск и Полоцк. Когда он прибыл в последний город, то игумен Богоявленского монастыря Игнатий Иевлич приветствовал его торжественным словом. Здесь царь виделся с цесарским посольством Аллегрети, которое ехало в Псков. А отсюда оно отправилось в Вильну, чтобы служить посредниками при переговорах русских с поляками. Отсюда же царь послал своих уполномоченных на Виленский съезд.

Шведские войска были рассеяны в Польше и Северной Литве, а потому вторжение царской рати в шведскую Ливонию в июле 1656 года началось рядом успехов. 30-го числа взят приступом Динабург, который был переименован царем в Борисоглебск потому, что в нем он построил церковь во имя Бориса и Глеба. А спустя две недели также штурмом взят сильно укрепленный Кокенгузен; здесь государь поставил церковь во имя Св. царевича Дмитрия, а потому переименовал город в Дмитриев; воеводой в нем назначил А.Л. Ордина-Нащокина, который немедля разослал соседней литовской шляхте грамоты, призывая ее ополчиться против шведов. Взяв еще несколько замков, царь свои главные силы сухопутьем и рекой Двиной направил к Риге. Часть рати заранее была отправлена из Новгорода с князем А.Н. Трубецким, Ю.А. Долгоруковым и Семеном Романовичем Пожарским на Юрьев, или Дерпт. В то же время отдельные отряды наши напали на шведские владения по реке Неве и берегам Финского залива и Ладожского озера, то есть пытались отвоевать обратно те русские земли, которые остались за шведами по Столбовскому договору. Русские взяли крепость Ниеншанц и осадили Корелу и Орешек.