История России. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники. Вторая половина XVII века

Огромные расходы на возникшие войны с поляками и шведами легли таким бременем на русские финансы, что правительство затруднялось уплатой жалованья военно-служилым людям и стало прибегать к чрезвычайным денежным сборам, вроде 20-й, а потом 10-й деньги с доходов торговых людей и частновладельческих крестьян. Но и такие сборы оказывались недостаточны. Пытались усилить выпуск звонкой монеты, но недостаток драгоценных металлов служил тому непреодолимым препятствием. Так как попытки отыскать собственные руды, серебряные и золотые, все еще не удавались, за неимением знающих людей, то государство пробавлялось иностранным серебром, которое привозилось в монете и в слитках. Оно приходило из Голландии и ганзейских городов к Архангельскому порту, где серебряной монетой уплачивались пошлины или покупались на нее русские товары. Обычной монетной единицей служили так называемые ефимки (иоахимсталеры). Эти ефимки правительство на Московском монетном дворе перечеканивало в свою монету или просто накладывало свой штемпель; причем принимало ефимок за полтинник, или 50 копеек, а выпускало его за 21 алтын и 2 деньги, то есть за 64 копейки; следовательно, получало около 30 % прибыли.

Ввиду недостатка серебряной монеты в Москве явилась мысль выпустить медные деньги в одинаковой цене с серебряными. Кто придумал такой выпуск, в точности неизвестно, хотя мысль о том и приписана известному Федору Михайловичу Ртищеву. Как бы ни было, в 1656 году царь приказал чеканить медные полтинники, алтынники, грошевики и копейки такой же величины и формы, как серебряные, и с обозначением на них такого же количества денег. Денежный двор находился в ведении приказа Большой казны. Кроме Москвы, новая монета чеканилась в Новгороде, Пскове и Кокенгузене. Сначала эта мера удалась, и медные деньги ходили наравне с серебряными, так как казна сама принимала их в той же цене. Но, разумеется, такое искусственное уравнение не могло долго держаться, и тем более, что оно повело за собой неизбежные злоупотребления. Во-первых, само правительство не соблюдало меры в выпуске монеты; а во-вторых, не замедлило появиться большое количество денег фальшивых, или, как тогда называли, воровских. Их тайно чеканили не только денежные мастера, но и разные серебреники, котельники, оловянщики и тому подобные мастеровые люди, имевшие возможность добыть или украсть чеканы. Заметили, что многие из них, прежде жившие скудно, вдруг разбогатели, построили себе каменные или красивые деревянные дома, одели себя и своих жен чуть не в боярское платье, завели серебряную посуду и стали покупать в рядах всякие товары дорогой ценой. Сыщики подсматривали за ними, накрывали с чеканами и воровскими деньгами и хватали их. Подверженные пыткам, фальшивомонетчики винились и указывали своих сообщников. Их казнили или смертью (между прочим, заливали горло растопленным металлом), или отсечением рук, которые прибивались на стенах у денежных дворов. Но соблазн легко разбогатеть был слишком велик; зло не унималось, и тем более, что богатые воры иногда откупались от казни, давая большие посулы начальным людям, приставленным к денежному делу, именно царскому тестю Илье Даниловичу Милославскому и царскому родственнику думному дворянину Матюшкину (по матери племяннику Евдокии Лукьяновны Стрешневой), а в других городах воеводам, дьякам и приказным людям.

В Малороссии население прямо отказывалось брать медные деньги, отчего бедствовали ратные люди, получавшие ими жалованье. Но и внутри государства медные деньги уже в 1658 году начали понижаться в цене сравнительно с серебряными, а товары и съестные припасы дорожать. Правительство приставило к денежным дворам голов и целовальников, выборных из гостей и торговых людей, известных своею честностью и зажиточностью, чтобы они смотрели за приемом и расходом как меди, так и денег. Однако эта мера не помогла. Современник замечает, что «диавол возмутил их разум, и эти люди нашли, что они еще не совсем богаты». И стали они покупать медь на Москве и в Швеции, и заставляли чеканить из нее деньги для себя вместе с царскими деньгами. Конечно, на них донесли стрельцы и другие служители Денежного двора. С пыток виновные показали, как им мирволили за посулы и тем поощряли все те же боярин Милославский и думный дворянин Матюшкин с дьяками и подьячими. Подвергли пыткам сих последних, и те подтвердили показание. Виновным головам и целовальнкам вместе с сими дьяками и подьячими учинили жестокие наказания – отсекали пальцы или целые руки и ноги и ссылали в дальние города. На боярина царь только прогневался, а думного дворянина отставил от приказа. Такое легкое наказание знатных преступников обратило на себя общее внимание и возбудило народный ропот.