История России. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники. Вторая половина XVII века

О присяге новому царю краткая грамота – наказ в Актах эксп. Т. 4. № 1 и подробная окружная грамота с приложением самого текста присяги царю и его матери в СГГ и Д. Т. 3. № 122 и 123. Тот же текст в сокращении в «Изборнике» А. Попова. С. 319, 320. Дворц. разр. Т. III. С. 1–5: посылка дворян, стольников и дьяков по городам приводит к присяге. Присяжные записки для разных придворных чинов см. в «Рус. ист. б-ке». Т. X. «Записные книги московского стола». С. 315–320. О короновании и пожалованиях Дворц. разр. Т. IV. С. 14–20. Выходы. С. 131, 132. Котошихин (I. 6) говорит, что по смерти Михаила Федоровича духовные власти, думные люди, торговые, всяких чинов люди и чернь «обрали на царство» Алексея Михайловича, и «для того обрания» было дворян, детей боярских и посадских людей по два человека от городов; а потом его уже короновали. На этом основании некоторые ученые, например г. Загоскин (История права Моск, государства. Т. I. С. 281) и г. Латкин (Земские соборы Древней Руси. С. 206, 207), предполагают, что в 1645 г. был созван Земский собор именно для избрания Алексея Михайловича. Но в таком случае как согласить это избрание с присягой, учиненной тотчас по кончине Михаила? Собор созван был скорее для присутствия при его короновании или для вящего утверждения его на престол. По Олеарию, Морозов спешил с коронованием; поэтому не могли к сему обряду собраться все те, «которые обязаны присутствовать при венчании» (Гл. XIII. «Чт. Об-ва ист. и древн.». 1868. Кн. 4). Олеарий описывает и сам обряд венчания. Также, по-видимому, неточно известие Котошихина (гл. VIII. § 4), будто при своем избрании Алексей Михайлович не дал на себя никакого письма, ограничивающего царскую власть в пользу бояр, как это делали предшествовавшие ему государи (после Бориса Годунова), потому что «разумели его гораздо тихим»; поэтому будто бы он стал писаться «самодержец». Но тут же говорит, что уже отец его Михаил писался «самодержец». Во всяком случае, в московском обществе того времени происходили какие-то разговоры, отзвук которых и находим у Котошихина. У А.Н. Зерцалова (О московских мятежах. Чт. Об-ва ист. и древн. 1890. Кн. 3. Прилож. 4) помещено дело князя Юсупова, которого дворовые люди говорили какие-то «непригожия слова про государя». Какие именно слова, в деле не приведено; а только проскользнула фраза: «что не прямой государь» (с. 169).

О кончине Евдокии Лукьяновны см. Хронограф третьей редакции, Хронограф архиепископа Пахомия и Хронограф М. Погодина (Попов А. Изборник славянских и русских сочинений и статей. С. 81, 320 и 429). По первому 9 августа, по второму и третьему 18-го. Новый летописец (Временник Об-ва ист. и древн. Кн. 17. С. 192). О турецко-крымских и польских отношениях. Дворц. разр. Т. III. С. 22 и след. СГГ и Д. Т. 3. № 126. Дела турецкие, донские и польские (по ссылкам Соловьева. Т. X. Примеч. 20–24). Об отпуске Стемпковского с Лубой и принца Вольдемара с датскими послами. Дворц. разр. Т. III. С. 6–9. Чт. Об-ва ист. и древн. 1867. Кн. 4.

О выборе и судьбе Всеволожской. Письма шведского поверенного Фербера (Берх. Т. II. С. 43 и 44). Коллинс (Чт. Об-ва ист. и древн. 1846. Кн. 1. Гл. 20) говорит об интриге Морозова, приказавшего завязать крепко волосы. Котошихин (с. 5) сообщает о боярынях, опоивших отравой, и не упоминает о Морозове. Но едва ли можно сомневаться в участии последнего; иначе вся эта интрига не прошла бы так безнаказанно для главных ее виновников, хотя по сему поводу и производилось какое-то следствие. Но это следствие окончилось самым жалким образом: какой-то Миша Иванов, крестьянин Никиты Ивановича Романова, был обвинен в чародействе и в наговоре «в Рафове деле Всеволжского» и за то сослан «под крепкое начало» в Кирилло-Белозерский монастырь. (Берх В.Н. Царствование царя Федора Алексеевича. Ч. 2. Дополнение к царствованию Алексея Михайловича). Рафа Всеволожского в 1651 г. встречаем воеводой верхотурским (Акты ист. Т. 3. № 48). А в мае следующего, 1652 г. читаем указ воеводе верхотурскому Измайлову воротить с дороги Всеволожского, посланного в Яранск, и отправить с женой и дочерью в Тобольск (Ibid. № 59). Но в июле того же года уже читаем приказ касимовскому воеводе Литвинову о надзоре за высланной из Тюмени в касимовскую деревню вдовой Рафа Всеволожского с сыном и дочерью, бывшей невестой государя (СГГ и Д. 3. № 155).