Читаем История России. Часть 2: XX – начало XXI века полностью

СПРАВКА

Николай II уже в 7-летнем возрасте (1875) получил звание «прапорщик», в 12 лет – «поручик», в 24 года – «полковник». Имел множество наград и воинских званий почти всех государств Европы. В 1915 г. король Англии Георг V, двоюродный брат русского царя, произвел его в фельдмаршалы. «Вообрази, – как ребенок радовался новоиспеченный маршал в письме к своей жене, – Джорджи произвел меня в фельдмаршалы британской армии!»

Переназначение не вызвало, как думал царь, радостный шок в армейской среде. Судя по дневниковым записям нового верховного главнокомандующего, по прибытии в Ставку (через 2 месяца после самоназначения), он, вместо руководства войсками, «осматривал окружающую местность», «пил чай», «делал прогулки за Днепром», «гулял в хорошем лесу», «ездил на велосипеде», «играл в кости» и т.д. На фронте неразбериха усиливалась.

В 1915 г. с особой остротой встал вопрос о боеспособности русской армии. Ресурса боеприпасов хватило лишь до начала года. Фронт требовал 250 млн патронов в месяц, заводы же производили 350 млн патронов в год.

В армии усилились происки «шпионов и изменников», расползалось дезертирство, все чаще звучал открытый ропот недовольства затянувшейся войной. Генералы докладывали председателю Совета министров И.Л. Горемыкину:

– «…Наше отступление развивается с возрастающей быстротою, во многих случаях принимающею характер чуть ли не панического бегства»;

– «…пользуясь огромным преобладанием артиллерии и неисчерпаемыми запасами снарядов, немцы заставляют нас отступать одним артиллерийским огнем»;

– «…неприятель почти не несет потерь, тогда как у нас люди гибнут тысячами…» и т.д.

Русский солдат, стойка перенося тяготы и лишения, проигрывал сражение, за сражением, но каждый с верой вступал в очередной неравный бой с противником.

Отступая с самой весны 1915 г., к сентябрю русская армия потеряла 15 губерний с несобранным урожаем. Этот же год дал огромное число беженцев. Неблагоприятные погодные условия предсказывали серьезный недород в следующем году. Это сложное положение с продовольствием, чреватое голодом, видели все. Царица, «главный советник» Николая II, и та наставляла супруга: «Важнейшим для нас вопросом является сейчас продовольствие».

1916 год: сохранившиеся надежды и новые поражения

С осени 1915 г. на фронте наступило некоторое затишье. Противоборствующие стороны использовали его для подготовки к новым сражениям.

Русская армия стала получать значительно больше оружия и боеприпасов. В 1916 г. по сравнению с 1914 г. отечественная промышленность выпустила снарядов в 16 раз, пулеметов в 6 раз, винтовок в 2 раза больше. Количество такого грозного оружия как аэропланы составило 716 единиц (в 1914 г. – 263). Кроме того, правительство закупало оружие за рубежом. Так что русская армия в начале 1916 г. по многим показателям имела удовлетворительное материальное обеспечение.

Россия с союзниками договорились о совместном наступлении в июне 1916 г. Но германское командование упредило их: раньше этого срока предприняло мощное наступление на западном фронте в районе Вердена. Союзники запросили срочную помощь. Русские силами двух фронтов начали наступление на германские позиции, но так как эта операция была наспех организована, она, по словам А.И. Деникина, «буквально захлебнулась в грязи и окончилась полной неудачей». Несмотря на осечку со стороны русских, напористые атаки немцев на Верден ослабли.

Брусиловский прорыв. Эта операция, самая успешная за все годы войны, продолжалась около двух месяцев. В ходе наступления войска под командованием генерала А.А. Брусилова прорвали оборону австро-венгерской армии на фронте 550 км и продвинулись до 150 км, нанеся ей огромный урон (1,5 млн человек; русские потеряли втрое меньше). Наступление оттянуло с западного и итальянского фронтов 33 дивизии противника, чем облегчило положение союзников и спасло итальянскую армию от разгрома. (Италия изменила своим бывшим союзникам и перешла на строну бывших противников). Успех фронта Брусилова другими фронтами поддержан не был и наметившийся перелом в пользу Антанты не состоялся.

Натужно вступала в войну на стороне Антанты Румыния. Проку от нее оказалось немного: за август – декабрь 1916 г. ее армия уменьшилась в 10 раз и составляла всего 70 тыс. человек; большая часть румынской территории была захвачена противником.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное