Но та польза, которая была получена от употребления этих двух миллионов рублей, не значила почти ничего по сравнению с тем благом и с теми бесчисленными выгодами, какие императрица Мария своими мудрыми и в полной мере человеколюбивыми распоряжениями извлекла из сумм Воспитательных домов. О первом и главнейшем благе — о счастье нескольких тысяч несчастных детей — мы уже говорили и будем говорить подробнее дальше, а теперь скажем несколько слов о других, столь же важных выгодах, полученных для общества, — о великодушных, истинно царских пособиях, данных тем помещикам и владельцам, которые закладывали свои имения в Ссудной казне, и тем бедным людям, которые приходили с ручными залогами в
А теперь я хочу предоставить вам то приятное удовольствие, какое испытывает каждый Русский, читая что-либо об императрице Марии Федоровне. Это удовольствие тем более ценно, что редко можно воспользоваться им: еще никто не написал историю драгоценной жизни Марии. Итак, прочтите несколько строк очевидца ее прекрасных дел, и вы, наверное, поблагодарите меня за них. Если же кому-то из вас захочется прочитать всю превосходную статью, из которой взят этот отрывок, то я скажу, что ее можно найти в 1-й книге журнала «Современник»* за 1836 год. Предлагаю вам здесь несколько строк из этой статьи:
«Императрица постигала высочайшую тайну, как властвовать сердцем подчиненных своих. В духе истинно христианском она образовала царство любви, которое в каждом сердце составляло одно главное побуждение. Другими средствами невозможно было действовать успешно на избранном ею поприще. Для физических занятии легко придумать все: и правила, как устроить их, и формы, как их поверять. Над душой нет власти, кроме силы душевной. В этом убеждении императрица всякое лицо, вступавшее в область попечительности ее, признавала равно достойным своего внимания. Она нисходила к каждому человеку и освещала его сердце той любовью, которая все одушевляла в кругу ее благотворительности. Она изучила человека во всех его возрастах, под влиянием всякой страсти, во всяком состоянии, во всех отношениях: не было примера, чтобы кто-нибудь из подчиненных ее не предался всей ревности к исполнению долга, к какой только он способен был по душе своей. В ее сфере должность и счастье значили одно и то же. Пусть сообразят, какая внимательность со стороны особы, столь высоко поставленной Провидением, потребна была к самым мелким обстоятельствам частных людей, чтобы никогда и нигде не изменить сим правилам. Если бы возможно было собрать в одно целое разнообразные черты умилительно трогательной ее попечительности о каждом лице, которое состояло в каком-нибудь к ней отношении, эта картина человеколюбия, благости и мудрости была бы орошаема сладкими слезами всего человечества».
Узнав о кроткой и, можно сказать, божественной силе, с которой действовала могущественнейшая из земных цариц, посмотрим теперь и на сами ее действия. Нежное, в полной мере материнское внимание обратила она прежде всего на самые слабые существа из всех покровительствуемых ею — на новорожденных младенцев, приносимых в Воспитательный дом. Нельзя перечислить благодеяния, какие излила она на этих несчастных малюток! Все, что касалось их, было преобразовано и устроено самым лучшим образом. Внимательная государыня заботилась не только об их кормилицах, на содержание которых жертвовала в заведение ежегодно по 9000 рублей из своей собственной казны, но даже и о том, чтобы бедняжки не страдали от холода, когда случалось зимой доставлять их в Воспитательный дом из отдаленных частей города. Для этого она учредила в разных местах особые приемные, куда приносили малюток прямо из домов бедных родителей и откуда уже с осторожностью и, можно сказать, даже с материнской заботой доставляли их в Воспитательный дом. Что же касается детей, которых отдавали кормить в деревни крестьянам (ведь их было так много, что нельзя было всех вскормить в Воспитательном доме), то о них императрица, казалось, заботилась с еще большим вниманием, потому что они не были у нее на глазах.