История России в рассказах для детей

Но Калуга опять взбунтовалась. Многие знатные поляки пришли с войском на помощь второму Лжедмитрию. Самые храбрые из них были Рожинский и Лисовский. Главный воевода Василия, брат его Дмитрий, был побит, и Лжедмитрий стал в 12 верстах от Москвы в селе Тушине. От этого он был прозван Тушинским вором. Другие называли его царьком. К нему привел новое войско Петр Сапега. Он смеялся над самозванцами и русскими, говорил: «Мы жалуем в цари московские кого хотим!» Рожинский тоже кричал на самозванца, своими руками убил при нем одного из его любимцев, а другого, Вишневецкого, побил палкой. Мнишек и Марина тоже приехали к Лжедмитрию, и последняя не постыдилась признать его своим мужем. От этого легковерные люди стали более ему верить. Поляки и изменники побеждали царских воевод; самого лучшего из них Скопина-Шуйского царь послал в Новгород просить помощи у шведского короля. В Москве до того дошло, что родственники условливались между собой: одни – идти в Тушино, другие – остаться, брали жалованье у царя, а потом у самозванца: для корысти были на все готовы. Изменники делали страшные неистовства: все грабили и разоряли, жгли и оскверняли храмы Божии.

Однако же много было верных и храбрых граждан, им недоставало только примера, как оборониться. Пример подала Свято-Троицкая Сергиевская лавра. Грозный и другие государи очень обогатили ее. Полякам хотелось захватить ее сокровища. Сапега и Лисовский с 30 тысячами человек осадили лавру.

У Лисовского войско большей частью составляли разбойники, назывались по его имени лисовчиками и страшно грабили. Лавра была обведена каменными стенами вышиною в четыре, а толщиною в три сажени. Ее защищала небольшая дружина ратных людей под начальством воевод князя Григория Долгорукого и Голохвостова, архимандрит вместе с воеводами распоряжался защитой. Монахи и служители монастырские ополчились и бились не хуже воинов. Осада продолжалась более 15 месяцев; несмотря на выстрелы 63 неприятельских пушек стены не падали, хотя и тряслись; ядра летали мимо монастырских зданий в пруды, на пустыри, в ямы.

Приступы поляков были отражены. Сапега подвел подкоп под монастырские стены, но русские узнали об этом от пленника, сделали вылазку, побили много врагов и уничтожили подкоп.

Большая беда произошла от тесноты в лавре, худой воды, недостатка в уксусе и соли: там развилась цинга и умерло много людей. Нашлись и изменники, но умысел открылся. Пленный поляк Мартиас подружился с русскими, учил их меткой стрельбе и даже храбро нападал на своих единоземцев. Воевода Долгорукий так его полюбил, что жил с ним в одной комнате, советовался с ним обо всем и даже отдал под его начальство воинов, которые ночью сторожили лавру. В это время другой поляк, Пемко, сделался православным, перешел к защитникам лавры, стал храбро биться с поляками, а когда увидел Мартиаса, заскрежетал зубами, выгнал его из горницы и знаками показал воеводам, что от Мартиаса падут лаврские стены. Точно узнали потом, что он хотел заколотить все пушки в лавре и ночью впустить туда неприятелей. Но защитники ее не теряли храбрости. Из них отличились многие, особенно крестьянин Суета, великан ростом, богатырь силою; он прежде всех бросался в свалку, на обе стороны поражал врагов и двигался вперед по трупам. Анания Селевин заслужил своими делами имя Сергеева витязя; враги знали его тяжелую руку, смотрели издали и не смели видеть вблизи, осмелился только Лисовский и, раненый, пал на землю. Келарь лавры Авраамий Палицын был тогда в Москве, помогал чем мог, своим и писал в лавру: «Будьте непоколебимы до конца». Архимандрит и иноки рассказывали, что им явились святые Сергий и Никон и предсказывали победу, что ночью в затворенных церквах лики ангельские поют над усопшими защитниками лавры вечную память.

Самый сильный приступ был после восьми месяцев осады. Целое утро поляки веселились, пели, играли на трубах, потом изготовились к битве. Защитники лавры вышли на стену, даже женщины им помогали. Только архимандрит и старцы монахи остались в храмах. Поляки подползли ко рву; на них посыпались ядра и пули, но они смело лезли на стену. Русские стреляли в них, кололи, метали камни, зажженную смолу, серу, известь, лили вар и отразили врагов, множество их побили и взяли в плен. Между тем жители Нижнего Новгорода, Ярославля и других городов восстали за царя. Шереметев с войском шел к нему на помощь с юга, Михаил Скопин-Шуйский – с севера. Шведский король дал в помощь Скопину-Шуйскому пять тысяч человек под начальством очень искусного генерала Делагарди, за что царь тайно обещал отдать город Кексгольм. Лисовский победил Шереметева, но Скопин-Шуйский везде побеждал поляков.

В Москве народ взбунтовался против царя, потому что тушинские изменники не пропускали хлеба в Москву и там сделался голод; но весть о победах Скопина-Шуйского укротила мятеж. Тушинский вор пошел на приступ к Москве, но князья Куракин, Андрей Голицын и боярин Лыков разбили его войско.