История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

ДОКУМЕНТ

«Коммунисты не сторонники увековечивания национальных различий, они поддерживают объективный, прогрессивный процесс всестороннего сближения наций, создающий предпосылки их будущего слияния… Марксисты-ленинцы выступают как против сдерживания этого процесса, так и против его искусственного формирования. Отчетливое знание перспектив развития наций особенно важно для социалистических стран, общественные отношения которых, в том числе национальные отношения, научно регулируются и направляются к определенной цели. Опираясь на марксистско-ленинскую теорию, можно предвидеть, что полная победа коммунизма во всем мире создаст условия для слияния наций, и все люди будут принадлежать к всемирному бесклассовому и безнациональному человечеству, имеющему единую экономику и единую богатейшую и многообразную коммунистическую культуру», – писал, обобщая партийные документы 1960–1970-х гг., С. Т. Калгахчян. – Нация. Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 418.

В СССР этот процесс был объявлен уже во многом завершившимся. «На основе сближения всех классов и социальных слоев, юридического и фактического равенства всех наций и народностей, их братского сотрудничества сложилась новая историческая общность людей – советский народ», – утверждала Конституция СССР 1977 г. «Межнациональным языком» провозглашен был русский.

Принятие русского языка и русской культуры было большей частью добровольным процессом. Обрусение подчинялось той же логике, что и ассимиляция (до недавнего времени) иммигрантов в США, растворение их в английском языке и англо-протестантской культурной традиции. Незнание русского языка закрывало дороги к социальному и карьерному росту, обрекало нерусских на непрестижные работы и позиции (например, в армии среднеазиатов почти автоматически направляли в строительные батальоны). Работы социолога В. Заславского показывают, что советская система «ассимиляции» нерусских народов в русскую массу была в долгосрочном плане довольно эффективной. Для тех, у кого в роду кто-то был по паспорту русским, можно было сменить национальность, записавшись в паспорте русским или записав русскими своих детей. К исходу брежневского периода от 25 до 50 млн людей, живших в «союзных республиках», были этническими русскими или считали себя русскими по культуре и языку. По мнению другого исследователя, если бы СССР просуществовал еще несколько десятилетий, то большинство советских граждан стало бы «русскими», если не этнически, то по паспорту, языку и самосознанию.

На практике «постепенное слияние народов» в новую историческую общность с русским «межнациональным» языком было не чем иным, как чуть-чуть приукрашенной русификацией. Реализуя эту идеологическую норму, были ликвидированы все национальные районы и сельсоветы, образованные в таком изобилии в 1920–1930-е гг.; закрыты школы на многих национальных языках. В национальных автономиях образование на родном языке превратилось в образование второсортное. К 1982 г. в РСФСР школа существовала на 15 языках, кроме русского, но только на 4 языках – тувинском, якутском, татарском и башкирском она превосходила уровень начальной ступени (1–3 класс). Лучшие, элитные школы были русскими. За пределами автономий можно было получить большей частью образование только на русском языке. Национальные школы – татарские, армянские, еврейские, украинские – в крупных городах России с большими массивами нерусского населения были закрыты все до единой. Резко сократилось число изданий на языках народов СССР. Высшее образование большей частью было переведено на русский.