История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе

«Полемические сочинения, написанные им (Иоанном Кантакузиным) и направленные против ислама не мешали ему вступать в самые близкие контакты с турками… Иоанн Кантакузин ответил папскому легату Павлу по поводу его сочувствия христианам, вынужденным жить среди турок: «Я не считаю их всех, как ты говоришь, нечестивыми. Но думаю, что многие из них лучше и благочестивей многих из живущих в здешних землях[304]»».

Унаследованное от средневековой Византии представление о мусульманстве за всю историю русского православия и русской культуры практически никогда не подвергалось такому гласному критическому анализу, и главной причиной этого видится не приверженность русского православия собственной истине, но приверженность собственной традиции как Преданию. Со стороны православия неукоснительное следование этой соборной традиции «единственно правильной святоотческой веры» вызвало, по крайней мере, два серьезных религиозных столкновения. Но эти столкновения были отнюдь не с исламом.

Первое столкновение, вызванное главенством святоотческого Предания над Священным Писанием, было порождено в XV веке ересью жидовствующих, «русским протестантизмом», спорившим с официальной церковью на основе известного тогда весьма немногим православным действительного содержания Священного Писания. Второе, связанное с никоновским исправлением традиционных церковных книг по греческим образцам, стало причиной раскола русского православия в XVII веке.

При этом первое действительно широкое и сколько-то аргументированное сравнение ислама и христианства в поле богословия встало на повестку дня лишь после взятия Казани войсками Ивана Грозного в 1552 году, но до этих времен и событий в наших беседах еще относительно далеко.

Между тем отношения северного ислама и древнерусского христианства были в XI столетии едва ли не лучшими за всю их взаимную историю, что свидетельствует о вполне веротерпимом отношении к иноверным соседям с обеих сторон. Если уж говорить о гуманизме в X веке, то, согласно летописным источникам, булгарские мусульмане проявляли к Руси именно гуманистическое отношение, если, конечно, такое отношение состоит не в провозглашениях чего-то от имени веры или народа, но в конкретной помощи страждущему, кто бы он ни был. С конца X века межгосударственные отношения Киевской Руси и Волжской Булгарии все больше принимали характер торгового партнерства, не задевавшего религиозных убеждений сторон, хотя Никоновская летопись XVI века и приводит известия о том, что поначалу новокрещеный князь Владимир пытался обратить булгар в христианство, послав к ним в 990 году того же греческого философа Марка Македонянина, который в 986 году убеждал в превосходстве христианства самого князя. Об этом в летописи говорится так:

«Того же лета посла Володимер философа, нарицаемого Марка Македонянина, в Болгары, иже есть во Агаряне, (…) глаголя: «яко приходиша ко мне прежде, егда еще не просвещен беху верою православною, хваляще свою веру скверную… ты же иди к ним, и проповежь им слово Божие, яко да веруют в Господа Бога и Спаса нашего Иисуса христа, и да крестятся божественным его крещением, и с нами единоверны и единосветны будут, и небесных благ получать». Философ же иде в Болгары, и много глаголев им слово Божие; они же безумием своим обьюродеша. Он же возвратился к Володимеру в Киве. И много чествован бысть от него и от всех похвален. Того же лета придоша из Болгар к Володимеру четыре князи, и просветишася божественным крещением; Володимер же чествовав их и много удовольствова[305]…»