История российского сыска

Во главе ГПУ стоял его начальник. Таковым являлся Феликс Дзержинский, одновременно занимающий посты народного ко­миссара путей сообщения и народного комиссара внутренних дел. Ввиду одновременного совмещения Дзержинским несколь­ких должностей, его замещал по руководству ГПУ Иосиф Ун- шлихт.

Начальнику ГПУ подчинены все отделы и управления, вхо­дившие в состав ГПУ. В подчинении у него состояла, в частности, и коллегия ГПУ, так как фактически ему принадлежало право без­апелляционного, бесконтрольного и срочного расстрела всех без исключения граждан Советской России или помилование их, хо­тя формально такого рода вопросы подлежали разрешению «тройки» или коллегии ГПУ.

Коллегия ГПУ состояла из ответственных сотрудников этого учреждения — начальников отделов и управлений.

Звание члена коллегии ГПУ являлось вместе с тем как бы и по­четным званием, что видно из вышеприведенного примера с Манцевым.

Ведению коллегии подлежали вопросы административного, общеоперативного и судебно-следственного характера. Дела о со­трудниках ГПУ почти всегда разрешались коллегией. Делалось это во избежание опорочения их при гласном судебном рассмот­рении.

Как коллегия, так и «тройка» равно пользовались правом срочного расстрела.

Судебные заседания происходили без участия подсудимого или его защитника. В заседании присутствовал следователь сек­ретно-оперативной части (контрразведывательного отдела) ГПУ. Этот следователь выступал в качестве докладчика по существу де­ла. Обсуждение его доклада являлось простой формальностью, так как приговор предрешен уже с первого дня появления аресто­ванного в стенах ГПУ.

«Тройка» состояла из начальника ГПУ, его помощника и до­кладчика — следователя.

Государственное политическое управление делилось на не­сколько управлений, отделов и отделений. В его состав входила также хозяйственная часть, ведавшая распределением продуктов, снабжением обмундированием и выдачей жалованья сотрудни­кам ГПУ. В состав хозяйственной части входили многочисленные отделы, подотделы, отделения и т. п. Она представляла собой гро­мадное учреждение, которое имело свои собственные склады, лавки, кооперативы, портняжные и сапожные мастерские и т. п.; занималась не только изготовлением обуви и платья в своих мас­терских, но также продажей продуктов, отпускаемых ей управле­нием снабжения Московского военного округа. Эти операции производились в целях самоокупаемости учреждений ГПУ.

Административно-организационное управление ведало тех­ническим проведением в жизнь назначений, командирований и увольнений сотрудников ГПУ, изданием приказов, выработкой штатов и смет. По существу, это управление являлось мертвым и до последней степени бюрократическим. С его сметами и шта­тами на местах никто из начальников ГПУ не считался и по сво­ему личному усмотрению вырабатывал собственные штаты и сметы.

Новым отделом ГПУ являлось управление предприятий. Оно было подчинено высшему административно-оперативному орга­ну: начальнику и коллегии ГПУ. Образованию этого учреждения предшествовали следующие обстоятельства. Касса органов ГПУ, пополнявшаяся главным образом реквизированными ценностя­ми и капиталами, фактически не давала возможности содержать такой огромный штат гласных и негласных секретных сотрудни­ков, какой находился в распоряжении ГПУ. Так, например, в од­ном Харькове ГПУ имело 4500 официальных сотрудников, не считая секретных. В состав Одесского ГПУ, имевшего уездные штаты, входило 2000 официальных сотрудников, не считая вой­скового отряда, и т. п.

В то же время отпускаемые центром на основании смет и шта­тов кредиты были таковы, что давали возможность пользоваться услугами лишь одной трети действительного числа как гласных, так и негласных сотрудников. Провинциальные отделы ГПУ ока­зались еще в худшем положении, так как обычно отпущенные на их содержание кредиты не достигали своего назначения: их расхи­щали и обращали на свои нужды центральные органы ГПУ. ГПУ было вынуждено самолично изыскивать денежные средства для своего существования. Эти средства оно добывало путем реквизи­ций, производя их под видом обысков, а также поисков запрещен­ного к хранению имущества, взяточничества и контрабанды.

В период так называемой новой экономической политики, когда исчезла возможность совершать самочинные реквизиции, учреждениям ГПУ пришлось изыскивать другие способы для сво­его существования. Тогда именно ГПУ принялось за фабрикацию фальшивых царских монет, которые и выбрасывало в обращение через своих секретных сотрудников.

Тогда же под видом борьбы с контрабандой была создана осо­бая Комиссия по борьбе с контрабандой. В действительности же эта комиссия вырабатывала не меры борьбы с контрабандой, а об­суждала возможность использовать ее в своих собственных инте­ресах. Так, комиссией было установлено, что каждый из секрет­ных сотрудников имеет право ввезти контрабандных товаров на сумму до 200 рублей золотом.