История Российской Церкви

Несмотря на это, Коллегия Наркомъюста на своем заседании 6 июля подтвердила свою прежнюю позицию по этому вопросу: “Принципиально остается в силе старое постановление о необходимости ликвидации эксплуатации так называемых мощей.”

Встретив во многих местах сопротивление православного народа, центральная власть лишь предостерегала своих исполнителей на будущее от “решительных” действий, если в той или иной местности “почва недостаточно подготовлена.”

Кампанию вскрытия мощей русских святых один историк назвал “мощейной эпопеей.” Она сопровождалась жуткой профанацией. Профессор Н. Кузнецов писал в Совнарком о грубости и издевательстве членов комиссии по вскрытию мощей преподобного Саввы Звенигородского: один из членов комиссии несколько раз плюнул на череп святого, останки которого являются святыней всего русского народа.

Вопрос о вскрытии мощей преподобного Сергия Радонежского был решен на пленуме местного Совета в присутствии “делегатов” из Москвы. В виду реальной возможности народных волнений, была мобилизована рота размещавшихся в Лавре курсантов.

Чтобы не допустить набатного звона, они в шестом часу вечера заняли колокольни и у всех ворот были расставлены патрули. “Свои” люди находились и на стенах Лавры. В шестом часу вечера наглухо закрыли все ворота.

Когда стало известно решение Совета о вскрытии мощей преподобного, народ стал собирать подписи под петицией протеста. На 35 листах стояло 5.000 подписей.

С девяти часов вечера, в течение двух часов происходило кощунственное вскрытие нетленных останков великого Светильника земли Русской, во время которого, кстати, непрерывно шла киносъемка. То же самое было и при вскрытии мощей святителей Митрофана Воронежского и Тихона Задонского.

До осени 1920 года по России было произведено 63 вскрытия мощей святых. Нетленные останки четырех святых были помещены в музеи. И только в восьми случаях при вскрытии мощей присутствовали “массы,” как называли большевики народ.

Секуляризация церковного имущества.

Революция застала Церковь во всем ее внешнем блеске, великолепии и богатстве. Большевикам, не особенно обремененным моральными ограничениями, оставалось только взять это богатство.

“Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ являются народным достоянием” (Декрет).

При закрытии храма, храмовое имущество распределялось примерно таким образом:

а) все предметы из платины, золота, серебра, парчи, драгоценные камни шли в государственный фонд и передавались в распоряжение местных финансовых органов или органов Министерства культуры, если эти предметы находились на учете последних;

6) все предметы исторической, художественной, музейной ценности передавались Министерству культуры и предназначались для музеев;

в) иконы, облачения, хоругви, покрывала и т. д., имевшие специальное церковное назначение, могли быть переданы другому религиозному объединению;

г) колокола, мебель, ковры, люстры и т. д. зачислялись в государственный фонд и передавались местным финансовым органам или органам Министерства культуры, если они находились на учете последних;

д) и только переходящее имущество, не имеющее особой ценности, такое, как ладан, свечи, масло, вино, воск, дрова, уголь, в случае сохранения религиозного общества, после закрытия молитвенного здания, изъятию не подлежали.

За короткий срок Церковь была лишена всего, по всем правам принадлежащего ей, имущества.

До революции в Русской Церкви 39 специальных предприятий обеспечивали ее всеми необходимыми предметами, 23 предприятия производили иконы, 20 — церковную утварь, десятки фабрик и мастерских занимались изготовлением лампад, крестов и крестиков, кадильниц, хоругвий, парчовых облачений, различных сосудов, свечей, церковного вина, лампадного масла и т. д.