История русской армии. Славные военные традиции российских и советских полководцев

После упразднения в 1908 г. Совета национальной обороны и подчинения начальника Генерального штаба военному министру вся полнота военной власти находится в руках генерала Сухомлинова[136]. Все свидетельства совпадают в одном: он не справляется со своей высокой должностью и накладываемыми ею большими обязанностями. «Вред, причиненный армии Сухомлиновым, не поддается исчислению. Все, к чему он прикасался, заражалось бессилием» (Головин). Можно сказать, что модернизация армии осуществлялась не просто без помощи военного министра, а вопреки ему. Все вопросы планирования и подготовки войны Сухомлинов перекладывает на начальника Генерального штаба. Частые смены лиц на этом посту исключают возможность последовательной работы. В период 1905–1914 гг. сменилось шесть начальников Генерального штаба: генералы Палицын, Сухомлинов, Мышлаевский, Гернгросс, Жилинский и Янушкевич[137]. Назначение на высокие посты в армии часто зависит от придворных интриг. Людям действия предпочитают послушных генералов. Еще много генералов, принадлежащих к категории «догматиков» и «рутинеров», против которой борется новое поколение. «Наша кадровая армия была прекрасно подготовлена вплоть до дивизионного, иногда до корпусного уровня, — замечает Головин, — но руководство армиями оставалось посредственным. Наша тактика была на высоте, но стратегия хромала». Высшее командование, в большинстве своем, было весьма средним. Допускаемые ошибки часто оставались незамеченными, будучи вовремя исправлены исполнителями. «На протяжении всей нашей истории доблесть наших войск способствовала интеллектуальной лености наших генералов», — пишет Головин. Настоящий отбор происходит на полях сражений, где быстро выдвигаются истинные полководцы: Юденич, Брусилов, Гурко, Плеве, Лещинский, Ренненкампф, Сахаров, Леш, Каледин, Горбатовский, Ирманов, Деникин, Корнилов, Келлер и другие. Некоторые из этих генералов имеют весьма скромное происхождение. Так, Алексеев, Деникин и Корнилов — сыновья унтер-офицеров, равно как и генерал Шуваев, военный министр в 1916 г.[138] Но рядом с ними слишком много генералов совсем другого рода, которых невозможно отправить в отставку, так как некем заменить.

Офицерский корпус

Были предприняты значительные усилия, чтобы поднять качественный уровень офицерского корпуса. Процент офицеров — выпускников высших учебных заведений заметно вырос. В стране существует 29 кадетских корпусов, средних учебных заведений для юношей 10–17 лет, дающих среднее образование и одновременно военную подготовку. После окончания корпуса кадеты поступают в военные училища, как и молодые люди, окончившие гражданские средние школы. Каждый год 11 пехотных училищ выпускают 2000 офицеров; три кавалерийских — 410; два артиллерийских — 450; два инженерных — 175; наконец, два училища для казаков — 120 офицеров. В шести академиях можно получить высшее или специальное военное образование. Офицеры, окончившие училище, хорошо подготовлены к службе, кроме того, получают хорошее общее образование. При Николае II расширяется практика приема в военные училища молодых людей всех классов и сословий. Демократизация данной сферы приводит к тому, что в пехоте служит только 10 процентов офицеров из дворян[139]. Еще одним источником пополнения офицерского корпуса являются вольноопределяющиеся из числа лиц со средним образованием. Пройдя курс подготовки в войсках, они допускаются к экзамену на получение офицерского звания. Наконец, существует прямое производство в чин из унтер-офицеров. Вместе с тем следует отметить нехватку офицеров резерва и небрежность в их подготовке.

С высокими профессиональными качествами русский офицер соединяет и высокие моральные качества. В войну 1914–1918 гг. поведение офицерства в целом безупречно. Офицер до конца исполняет свой долг, нередко ценой жизни. Он не прячется за спинами солдат, и императору неоднократно приходится просить своих офицеров не подставляться под пули без необходимости. Вот цифры, взятые из советской статистики. За всю войну потери офицерского корпуса составили 48,8 процента от общей численности, тогда как потери солдат не превышают 32,9 процента. Но это проценты общих потерь, не учитывающие внутренних различий в офицерском корпусе. Потери среди кадровых офицеров намного выше этих цифр[140]. Из 100 выбывших из строя офицеров 84 убиты и ранены, 16 взяты в плен. Среди солдат: 69 убитых и раненых, 31 взят в плен. Эти цифры красноречиво свидетельствуют о самопожертвовании офицерского корпуса русской императорской армии. В ходе войны многие унтер-офицеры будут произведены в офицерские чины и покажут себя более компетентными в деле, чем молодые выпускники училищ. Впрочем, с 1914 г. частыми станут случаи, когда из-за гибели офицеров командование ротами и даже батальонами будут принимать на себя сержанты. Они с честью справятся со своими новыми обязанностями.

Рядовой состав