История русской бюрократии

БЮРОКРАТИЗМ: ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАНЯТИЯ

Трибунал (в Хопёрском районе) разбирал в день по 50 дел, а поэтому можно судить, насколько внимательно разбирались дела. Смертные приговоры сыпались пачками, причём часто расстреливались люди совершенно неповинные: старики, старухи и дети. Известны случаи расстрела старухи 60 лет неизвестно по какой причине; девушки 17 лет по доносу из ревности одной из жён, причём определённо известно, что эта девушка не принимала никогда никакого участия в политике. Расстреливали по подозрению в спекуляции, шпионстве. Достаточно было ненормальному в психическом отношении Дёмкину во время заседания трибунала заявить, что ему подсудимый известен как контрреволюционер, чтобы трибунал, не имея никаких других данных, приговаривал человека к расстрелу.

В наши дни все привыкли, что сразу после того, когда люди попадают под воздействие сильного стресса, им оказывают психологическую помощь. Как же иначе! Ведь человек пережил катастрофу самолёта! Или дом взорвали! Или повоевал в горячей точке!.. А вот ситуация: несколько лет шла война мировая; происходили революционные пертурбации; началась война Гражданская — миллионы людей видели убийства, убивали сами — не случайно, а систематически. И нет им никакой «психологической помощи». В Советах и судах первых лет Советской власти было немало людей неадекватных, потерявших моральные ориентиры, жестоких, да и попросту неграмотных. Короче, демократия на местах оказалась ничем иным, как охлократией.

«Лозунг „Вся власть Советам“ на местах поняли буквально. Центральная власть в 1918 году была номинальной, реальной силы за пределами столиц она не имела. Вскоре по всей стране стали появляться республики — губернские, уездные, даже волостные, со своими миниатюрными совнаркомчиками, которые делали, что хотели, вплоть до выпуска собственных денег и установления дипотношений с пограничными государствами. Сами большевики не делали секрета из того, что под видом революционеров какая только сволочь не захватывала власть в городах и сёлах»[51].

В верхах тоже было немало людей то ли не вполне адекватных, то ли ушибленных догмами марксизма. Например, один из первых наркомов юстиции РСФСР (затем он был председателем Верховного суда) П. Стучка писал:

«Слово „преступность“ не что иное, как вредная отрыжка буржуазной науки… Возьмем… крестьянина, который напился „вдрызг“ и в драке убил случайно того или другого… Если крестьянин совершил убийство по бытовым побуждениям, мы этого убийцу могли бы отпустить на свободу с предупреждением… И наоборот, кулак, эксплуататор, даже если он формально и не совершал никаких преступлений, уже самим фактом своего существования в социалистическом обществе является вредным элементом и подлежит изоляции».

А прокурор РСФСР, позже — нарком юстиции Крыленко полагал, что суд должен осуждать, а не оправдывать, что надо прижать защиту и дать больше прав судьям.