История русской идеи

Любопытно, что автор «Истории Русов», упоминая об избрании беглой кучкой казаков «нового гетмана» Филиппа Орлика (после смерти Мазепы), ни словом не обмолвился о его замечательной «конституции». Её феномен раздуют значительно позже.

Победа России удивила Европу. Государь обрёл новый титул – Пётр Великий, Император Всероссийский и Отец Отечества. Правда, автор тут же посетовал, что «при всех пожалованиях только одни малороссияне остались без награждения и благодарности, хотя больше всех показали ревности и усердия в истреблении армии шведской». Затем он привёл ещё множество «доказательств», по которым князь Меньшиков представлен «непримиримым врагом Малороссии». Даже, несмотря на пожалованную ему гетманом Скоропадским в подарок Почепскую волость, он продолжал творить пакости. И объясняется это тем, что государь, «при всей доброте своей души, слепо повиновался Меньшикову, угождая коварным его намерениямъ». Просто чёрт знает что! Пётр I – марионетка в дьявольских руках «пирожника»?

Экскурс автора в эпоху религиозного раскола представляется слегка запоздавшим, как и фрагмент о «закрепощении казаков в крестьянство» в малороссийских Заднепровских полках, которые Пётр I уступил Польше. В ретроспективном обзоре второго и третьего десятилетия XVIII-го века рассказано о рытье каналов и осушении болотистых мест малороссами при строительстве Санкт-Петербурга и работах на Кубани, о суде и казни царевича Алексея. Упразднение Патриаршества и учреждение Священного синода имело мистическую связь, как считает автор, с пожаром в Киево-Печерской лавре, где сгорела библиотека Ярослава Мудрого, в которой будто бы «содержались великие тысячи (?) книгъ рукописныхъ и разныхъ драгоценныхъ манускриптовъ… а особливо все записки и документы до истории правления Славянскихъ племён и царствъ и до ихъ законовъ и устройствъ касающиесь». Особое внимание уделено созданию Коллегии по взиманию налогов с жителей Малороссии и Тайной Канцелярии, которая, как выражается автор, «подобилась Священной Римской Инквизиции; въ ней не принимались доказательства и оправдания, ни писменныя, ни свидетельския, ни совестныя, т. е. под присягою. Не признающий себя виновнымъ долженъ вытерпеть то пыткою чрезъ три приёма или перемены и разными орудиями, а наконецъ огненными, т. е. разкалённою шиною и зажжённою серою». Вот такие замечательные подробности!

В драматических красках изображено и представление старшиной под руководством полковника («наказного гетмана») Павла Полуботка реляции в Сенат о неумеренных налогах и податях. Вся эта делегация была арестована (вроде бы по доносу Бригадира Вельяминова) и отправлена в Тайную Канцелярию. Приводится и прощальная речь Павла Полуботка, якобы сказанная Государю в присутствии разных лиц. По-видимому, автор «Истории Русов» не вполне отдавал себе отчёт, сочиняя эту «речь», преисполненную дерзости и нравоучительной болтовни, что в реальной действительности царь не дослушал бы и первых трёх предложений, повелев усадить этого «Цицерона» на кол. В исполнении автора «Истории Русов» все прокламации, речи и универсалы свидетельствуют о том, что он явно пренебрегает сознанием того, от кого и когда они исходят и кому предназначены. Все они больше напоминают его собственные литературные упражнения.

Екатерина I, вступив на трон, освободила оставшихся в живых малороссийских узников и возвратила им имения и прежние чины. А Пётр II не только «возвратилъ народам права ихъ и достояния, властолюбиемъ и притворствами повреждённыя», но и «подтвердилъ Малороссии все съ нею договоры и прежние её привилегии; уничтожил Коллегию…» и т. п. Вот такой добрый мальчик (он был коронован, когда ему было 12 лет, а умер в 14)! Но самую большую радость он доставил будущему автору «Истории Русов», «повелевъ арестовать Генералиссимуса Князя Меньшикова со всемъ его домомъ и сослать в вечную ссылку, въ Сибирский городъ Берёзовь». Продолжая оказывать малороссам всяческие благодеяния, юный император в 1762 году открыл элекцию на выборы гетмана. С большой помпой и ликованием гетманом Малороссии был выбран Даниил Апостол.