История рыцарей Мальты. Тысяча лет завоеваний и потерь старейшего в мире религиозного ордена

В 1644 году рыцари захватили крупный турецкий галеон, на котором среди прочих пассажиров находилась султанша императорского сераля. Блистательная Порта была в достаточной мере раздражена и взволнована, чтобы возродить амбиции великого Сулеймана и вернуться к мечте о повторном вторжении на Мальту. Но прошло почти сто лет, и османское могущество было не таким, как в те дни, когда вся Европа трепетала при одном только упоминании о янычарах и бесчисленных галерах османского флота. Великим магистром в то время был француз Жан де Ласкарис, который, узнав, что Мальте угрожает нападение, разослал гонцов во все командерии Европы, требуя немедленного прибытия всех членов ордена на остров. Угроза вторжения, как и многие другие в последующие годы, оказалась ложной. Турки не спешили добиться того, что не удалось Сулейману Великолепному. Последнее настоящее вторжение, хотя и в весьма скромных масштабах, произошло в 1615 году, когда шестьдесят галер подошли к Мальте и высадили несколько тысяч человек. Однако на них произвело сильное впечатление количество фортификационных сооружений, да и подходящие гавани не были доступны (все гавани и заливы теперь контролировались с вышек или из крепостей). После нескольких ничего не решивших столкновений нападавшие ушли.

Хотя Мальта и в будущем довольно часто поднимала тревогу по всей Европе, сообщая о нависшей над островом угрозе, это было в основном чтобы напомнить рыцарям и братьям, членам ордена, об их обязанностях – финансовых и прочих, а не для того, чтобы привлечь внимание европейских монархов. В любом случае большинство из них уже установили modus vivendi[7] с османами. В 1536 году Франциск I заключил франко-турецкий союз – и это в то время, когда турки, безусловно, являлись главным врагом Европы. Позже, как пишет сэр Годфри Фишер, сложилось «позорное состояние дел, вызванное двуличностью и ненасытным честолюбием принцев, пап и республик, которые без колебаний платили дань султану ради его благосклонности и защиты или призывая его на помощь в противостоянии друг против друга. Взаимные обвинения и публичное полоскание грязного белья в основном были причиной того презрения, с которым, как пишут Хаэдо и другие авторы, турки относились к христианам».

Можно сказать, единственными христианами, к которым христиане сохранили уважение в этот период, были рыцари святого Иоанна. Закрепившиеся на своем маленьком скалистом острове, они были опасны, словно скорпион в пустыне.

Помимо постоянных вторжений в воды североафриканского побережья, галеры ордена нападали на турок у берегов Греции, Орана, Алжира и в Дарданеллах. Постепенно главной мишенью мальтийских галер стали корсары. Как пишет Родерик Кавальеро в книге «Последний из крестоносцев», «пока беспринципные государства Варварского берега… продолжали угрожать христианскому судоходству, галеры ордена святого Иоанна совершали регулярные corso, три ежегодных выхода в море на поиски пиратских эскадр Алжира, Туниса и Триполи. Они редко возвращались без призов. В документах ордена XVII века есть длинный список захватов, поджогов, потоплений вражеских кораблей. Мусульманских рабов на Мальте было намного больше, чем в других местах».

Можно подумать, что, объединившись, христианские силы, как при Лепанто, легко могли очистить море и навсегда уничтожить пиратов Варварского берега. Но непреложный факт заключается в том, что в расколотой Европе не только пиратов, но и самих европейцев устраивала анархия на море. В неустойчивом и постоянно меняющемся балансе сил европейских государств мусульманские мореплаватели обеспечивали полезный противовес. Они могли нарушить баланс в одну или другую сторону. Имея это в виду, большинство государств – папских, республиканских, королевств или княжеств – продолжали подкупать или производить бартерный обмен с корсарами. То они обеспечивали защиту для своих кораблей, то натравливали мусульман на своего опасного европейского соперника.